11. Жанрово-стилевое своеобразие лирики В.Маяковского. Лирический герой

Все переживания и настроения поэт выражает через свое «я», т.е. через образ лирического героя. Если попытаться в самом общем виде определить характер лирического героя раннего Маяковского, то героя этого можно назвать бунтарем-романтиком, мятежником, убежденным в своем праве выступать от имени «уличных тыщ», ниспровергателем устоев мироздания. В то же время этот герой-индивидуалист ощущает свое трагическое одиночество среди людей. В стихотворном цикле «Я» (1913) лирический герой, делая заявку на сверхличность, которой все человеческое чуждо («идет луна - / жена моя», «Я люблю смотреть, как умирают дети»), вместе с тем переживает душевную боль («Это душа моя / клочьями порванной тучи / в выжженном небе / на ржавом кресте колокольни!», «Я одинок, как последний глаз / у идущего к слепым человека»). В поэзии Маяковского первой половины 1910-х годов выражено желание поэта быть понятым, самому получить от мира сочувствие («Скрипка и немножко нервно», 1914). Его протест против современных социальных и моральных норм («Нате!», 1913) не самоценен, он является следствием внутренней драмы «раненного, загнанного» героя («От усталости». 1913). Можно сказать, что лирический герой Маяковского одновременно и эпатирует, и страдает. Конфликт героя и современности, отрицание общепризнанных истин, культ силы и молодости и параллельно беззащитность в любви, восприятие мира через любовь - эти мотивы выразились в наиболее значительном произведении раннего Маяковского - поэме 1914-1915 годов «Облако в штанах». Амбивалентность героя Маяковского, лирика и бунтаря, отразилась и в поэме 1915 г. «Флейта-позвоночник». Дисгармонии между поэтом и миром соответствует образ любовной муки, которая обостряет его душевную неопределенность, внутренний разлад с самим собой, его раздвоенность:

«Короной кончу? / Святой Еленой? / Буре жизни оседлав валы, / я - равный кандидат / и на царя вселенной / и на кандалы». Богохульные мотивы «Облака в штанах» сменяются в поэме «Флейта-позвоночник» мотивами любви как Божьего промысла, обращенной к Богу молитвы. Неоднозначность «я» Маяковского как раз и выразилась в том, что поэт, пребывая в конфликте с действительностью, с вещным миром и миром сытых и благополучных, в то же самое время был адекватен вселенной, вбирал в себя и космос, и городское бытие, и страдания людей.

Концепция свободного нового человека выражена Маяковским и в поэме 1916-1917 годов «Человек». Поэт предстает здесь новым Ноем, глашатаем солнца, избранником со своим Вифлеемом, своим рождеством, страстями, вознесением и новым пришествием на землю. Как и в «Войне и мире», он несет миру идею любви («Дней любви моей тысячелистное Евангелие целую»). Неохристианская метафизика Маяковского, атеиста, материалиста по убеждениям, раскрывается в трагико-лирическом, интимном сюжете: сердце нового Ноя изнывает в тоске, душа его болит от ревности, он «застрелился у двери любимой». Футуристические настроения Маяковского этого периода, его представления о грядущем совершенном мире неотделимы от его лирического состояния.

Февральская и Октябрьская революции явились для Маяковского началом реального воплощения его идей о новом, свободном человеке и счастливом мироустройстве. Обещанная большевиками коммуна стала тем самым идеалом, который заменил в футуристических утопиях поэта неохристианские модели. Коммунистическая идея не только отвечала футуристическим мечтам о грядущем земном рае, но и придала им определенность, конкретный смысл и прикладной характер. Отныне романтический индивидуализм, присущий лирическому герою Маяковского, уступил место соборности, единению с миллионами, «я» сменилось на «мы», конфликт личности и общества был снят самой историей.

В творчестве Маяковского после 1917 г. революционные катаклизмы России соизмеримы по масштабам с планетарным «разливом второго потопа» («Наш марш», 1918). Конечно, в душе поэта-трибуна, прославлявшего революцию, находилось место живым, естественным чувствам - революция в конечном счете означала для Маяковского борьбу за торжество человечности. Об этом свидетельствует стихотворение «Хорошее отношение к лошадям» (1918), проникнутое неподдельным состраданием, отзывчивостью к чужой боли. И все же моральная переориентация поэта, обусловленная грандиозностью революционных задач, очевидна: его лирический герой, еще недавно озарявший мир идеями любви и прощения, теперь отдает предпочтение «товарищу маузеру» и призывает крепить - «у мира на горле / пролетариата пальцы!» («Левый марш». 1918.).

Сам пролетарий в соответствии с официальной трактовкой его как гегемона революции обретает в послеоктябрьском мировосприятии Маяковского черты пророка и сверхчеловека. Пролетарий - победитель планеты, разносчик новой веры («Мы идем», 1919).

Прежнее романтическое мирочувствование Маяковского уступило место дидактизму, характерному как для классицизма, так и для социалистического реализма. Мотивы сострадания лирического героя слабому и обиженному вытеснены образом поэта-глашатая, чья миссия - быть над толпой, чьи стихи выражают абсолют собственной позиции, адекватной интересам власти.

Маяковский пристально вслушивался в пульс своего времени и постоянно искал новые поэтические решения, которые бы соответ-ствовали духу эпохи великих перемен.

Его излюбленный приём — метафора , особенно гиперболиче-ская , построенная на преувеличении. Например, в поэме «Облако в штанах» читаем: «И вот громадный, / горблюсь в окне, / плавлю лбом стекло окошечное ». Поэт обыгрывает свой незаурядный рост, силу чувств передаёт с помощью гиперболы: стекло плавится под горячим от любовного жара лбом героя. Нередко Маяковский использовал так называемую футуристическую метафору , которая устанавливает связи между самыми отдалёнными вещами и предметами. Вспомните стихотворение «А вы могли бы?» , в котором читателей поражает метафорический образ «флейты водосточных труб ».

Присущ Маяковскому и футуристический эпатаж — шокирование «добропорядочной публики», когда поэт употребляет грубые, вызывающие, подчёркнуто неэстетские образы или высказывания, как, например, в стихотворении «Нате!» : «я захохочу и радостно плюну, плюну в лицо вам… ».

Часты у Маяковского и эллипсы  — пропуски значимых слов, что характерно для разговорной, эмоциональной речи (сравните название стихотворения «Скрипка и немножко нервно» , которое, видимо, должно выглядеть как «Скрипка [звучала грустно] и немножко нервно»). Подобные нарушения объясняют негативной программой футуристов: для них характерен декларативный отказ от норм существующего языка. Но разрушение для художников-авангардистов было всегда актом творческим, для которого грамматические неправильности — не самоцель, а способ рождения новых смыслов.

Своеобразен и лексический состав поэзии Маяковского. Его произведения насыщены разговорной лексикой, неправильными и просторечными формами («нате », «хочете »). Особенностью художе-ственного мира поэта является и частое употребление неологизмов («небоскрёбы », «аэроплан », «автомобили »). Он и сам любил придумывать новые слова (громадьё , медногорлый , бесконечночасый , стихачество , пианинить , легендарь , бродвеище и многие другие).

Маяковского по праву считают мастером рифмовки. Преодолевая сложившиеся в поэзии традиции, он стремился использовать различные виды рифм:

• усечённые («мозгу — лоскут », «тона — в штанах »);
• неточные («безумий — Везувий », «кофту — эшафоту »);
• составные («нежности нет в ней — двадцатидвухлетний ») и другие.

Почти все его рифмы отличаются экзотичностью, то есть они не знакомы читателю, не всегда даже узнаваемы в качестве рифмы. Так, в стихотворении «Послушайте!» не сразу видна достаточно по-следовательная перекрёстная рифмовка, поскольку это немаленькое стихотворение состоит всего из четырёх четверостиший, каждая строка разбита на сегменты за счёт написания их «лесенкой ».

Следует отметить, что «лесенка » — это новаторство Маяковского. Оно выражалось в том, что поэт разбивал стихотворные строки, каждое отдельное слово становилось как бы ступенькой (отсюда и название — лесенка), подсказывающей читателю остановку, как бы паузу для выделения смысла слова. Обычные знаки препинания казались поэту недостаточными. Это новшество осталось непривычным до сих пор, но оно оправдано, поскольку Маяковский считал, что стихи предназначены не только для чтения глазами, но и для произнесения вслух. «Лесенка» — это своеобразная подсказка исполнителю о темпе чтения, характере интонации, месте пауз. Материал с сайта

Установкой автора на произнесение стихов объясняется и большое количество в них обращений, восклицаний и риторических вопросов («А вы могли бы?» , «Послушайте!» , «Нате!» ).

Преодоление традиций проявляется и в отбрасывании Маяковским старых законов мелодичности стихотворной речи. Он не стремится к милозвучности, как это делали поэты ХІХ в., а наоборот — создаёт стихи так, что они скрежещут, режут слух. Поэт как будто специально подбирает неблагозвучные слова: «Крепился долго , кургузый , шершавый …» («Мама и убитый немцами вечер» ). Такая грубость поэтического материала обладает повышенной экспрессивностью и способствует созданию особого образа лирического героя-поэта, вождя уличных толп, певца городских низов.

Не нашли то, что искали? Воспользуйтесь поиском

На этой странице материал по темам:

• художественные материалы маяковского
• специфика поэзии маяковского
• прошлое -настоящее-будущее в поэзии маяковского
• лексические приемы маяковского
• иаяковский характеристика творчества

Маяковский пристально вслушивался в пульс своего времени и постоянно искал новые поэтические решения, которые бы соответ­ствовали духу эпохи великих перемен.

Его излюбленный приём - метафора, особенно гиперболиче­ская, построенная на преувеличении. Например, в поэме «Облако в штанах» читаем: «И вот громадный, / горблюсь в окне, / плавлю лбом стекло окошечное». Поэт обыгрывает свой незаурядный рост, силу чувств передаёт с помощью гиперболы: стекло плавится под горячим от любовного жара лбом героя. Нередко Маяковский использовал так называемую футуристическую метафору, которая устанавливает связи между самыми отдалёнными вещами и предметами. Вспомните стихотворение «А вы могли бы?», в котором читателей поражает метафорический образ «флейты водосточных труб».

Присущ Маяковскому и футуристический эпатаж - шокирование «добропорядочной публики», когда поэт употребляет грубые, вызывающие, подчёркнуто неэстетские образы или высказывания, как, например, в стихотворении «Нате!»: «я захохочу и радостно плюну, плюну в лицо вам…».

Часты у Маяковского и эллипсы - пропуски значимых слов, что характерно для разговорной, эмоциональной речи (сравните название стихотворения «Скрипка и немножко нервно», которое, видимо, должно выглядеть как «Скрипка [звучала грустно] и немножко нервно»). Подобные нарушения объясняют негативной программой футуристов: для них характерен декларативный отказ от норм существующего языка. Но разрушение для художников-авангардистов было всегда актом творческим, для которого грамматические неправильности - не самоцель, а способ рождения новых смыслов.

Своеобразен и лексический состав поэзии Маяковского. Его произведения насыщены разговорной лексикой, неправильными и просторечными формами («нате», «хочете»). Особенностью художе­ственного мира поэта является и частое употребление неологизмов («небоскрёбы», «аэроплан», «автомобили»). Он и сам любил придумывать новые слова (громадьё, медногорлый, бесконечночасый, стихачество, пианинить, легендарь, бродвеище и многие другие).Маяковского по праву считают мастером рифмовки. Преодолевая сложившиеся в поэзии традиции, он стремился использовать различные виды рифм:

Усечённые («мозгу - лоскут», «тона - в штанах»);
неточные («безумий - Везувий», «кофту - эшафоту»);
составные («нежности нет в ней - двадцатидвухлетний») и другие.

Почти все его рифмы отличаются экзотичностью, то есть они не знакомы читателю, не всегда даже узнаваемы в качестве рифмы. Так, в стихотворении «Послушайте!» не сразу видна достаточно по­следовательная перекрёстная рифмовка, поскольку это немаленькое стихотворение состоит всего из четырёх четверостиший, каждая строка разбита на сегменты за счёт написания их «лесенкой».

Следует отметить, что «лесенка» - это новаторство Маяковского. Оно выражалось в том, что поэт разбивал стихотворные строки, каждое отдельное слово становилось как бы ступенькой (отсюда и название - лесенка), подсказывающей читателю остановку, как бы паузу для выделения смысла слова. Обычные знаки препинания казались поэту недостаточными. Это новшество осталось непривычным до сих пор, но оно оправдано, поскольку Маяковский считал, что стихи предназначены не только для чтения глазами, но и для произнесения вслух. «Лесенка» - это своеобразная подсказка исполнителю о темпе чтения, характере интонации, месте пауз.

Преодоление традиций проявляется и в отбрасывании Маяковским старых законов мелодичности стихотворной речи. Он не стремится к милозвучности, как это делали поэты ХІХ в., а наоборот - создаёт стихи так, что они скрежещут, режут слух. Поэт как будто специально подбирает неблагозвучные слова: «Крепился долго, кургузый, шершавый…» («Мама и убитый немцами вечер»). Такая грубость поэтического материала обладает повышенной экспрессивностью и способствует созданию особого образа лирического героя­поэта, вождя уличных толп, певца городских низов.

Новаторство Маяковского проявилось прежде всего в том многообразии стилей, жанров, манер письма, которые он использовал. Естественно поэтому, что раннее творчество поэта развивалось в канве русского футуризма: * Я сразу смазал карту будня, ...

1. Новое!

   Владимир Владимирович Маяковский - одна из самых ярких фигур не только русского футуризма, но и всей русской поэзии. Молодой, революционно настроенный Владимир Маяковский присоединился к футуристам в 1912 году. Футуризм возник как одно из направлений...

Мне кажется, что мы живем в необычное и очень интересное время. Жизнь вокруг нас кипит и перестраивается. Изменяется все: города и машины, люди и их образ жизни, политика и мышление. Изменяется даже то, что измениться не может - история нашей страны....

Владимир Маяковский широко известен прежде всего как поэт революции. Это и не удивительно - долгое время его стихи были своеобразным манифестом советской России. Поэт жил в очень сложное время, время социальных потрясений и больших перемен в обществе....

Сочинение

Я — поэт.

Этим и интересен.

В. Маяковский

В 1912 году в альманахе футуристов «Пощечина общественному вкусу» были опубликованы стихотворения В. Маяковского «Ночь» и «Утро». Так в начале века заявил о себе молодой и самобытный поэт — поэт, которому суждено было стать одним из самых известных в мире. Поэт, судьба которого будет тесно переплетена с историей молодого советского государства. Поэт, чье творчество оказало огромное влияние на развитие отечественной поэзии. Поэт, чья посмертная слава сравнима, пожалуй, только со славой Пушкина. Поэт, чьи стихи переоценивались критикой и читателями не раз и не два. Поэт, творчество которого до сих пор вызывает самые разнообразные споры.

Ранний период творчества поэта представлен многими открытиями в области стихосложения. Практически сразу отказавшись от попыток литературного подражания, Маяковский буквально ворвался в русскую поэзию начала XX века — поэзию, где по праву блистали такие светила, как Блок, Ахматова, Гумилев, Брюсов. Его стихи разительно отличались от того, что принято было считать хорошей поэзией, но он быстро вошел в силу и утвердил свою творческую индивидуальность, право на то, чтобы быть Маяковским. Его расцвет, по словам Ахматовой, был бурным: отрицая классическую форму, поэт предлагал новое, революционное искусство. Многое в его раннем творчестве связано с таким понятием, как футуризм. Но при этом поэтические средства и идеи были гораздо шире футуристического понимания. Своеобразие ранней лирики Маяковского обусловлено прежде всего его личностью, его ярким талантом, его взглядами и убеждениями.

Едва ли не основной темой этого периода становится тема трагического одиночества поэта:

Я одинок,

Как последний глаз у

Идущего к слепым человека.

Причина этого в том, что вокруг — нет людей. Есть толпа, масса, сытая, жующая, глядящая «устрицей из раковины вещей». Люди исчезли, и потому герой готов целовать «умную морду трамвая» — чтобы забыть окружающих:

Ненужных, как насморк,

И трезвых, как нарзан.

Герой одинок, он, возможно, один в этом мире. Наверное, отсюда эгоцентрический пафос многих его стихотворений: «Себе любимому посвящает эти строки автор», «Я», «Владимир Маяковский». Поэт приходит в этот мир, чтобы прославить себя:

Иду — красивый,

Двадцатидвухлетний.

Он обращается к людям будущего:

«Славьте меня!» —

Вам завещаю я сад фруктовый

Своей великой души.

В этом подчеркнутом эгоцентризме — свойственная поэзии Маяковского склонность к общественному эпатажу. Например, общеизвестное, скандальное:

Я люблю смотреть,

Как умирают дети.

Что стоит за подобного рода действиями? Категорическое неприятие автором буржуазной культуры, юношеский нигилизм и, возможно, душевная ранимость самого поэта. За своим амплуа хулигана Маяковский скрывал тонкую, ищущую любви душу, защищая ее от тех, кто грубее, жестче, нахальнее.

Уже в ранних стихах он предстает обреченным гореть на несгораемом костре немыслимой любви. Предчувствие любви, ее ожидание — вот что напоминают Монологи героя. Его душа ищет любви, и потому он пишет:

Где любимую найти мне,

Такую, как и я?

Поэт мучительно переживает свое одиночество, для него груз «нерастраченных весен» просто «несносен».

Любимая женщина, появившись однажды, навсегда наполняет смыслом существование героя. Но его счастье — мучительное и недолговечное: разлуки и измены суть постоянные спутники любви; однако, несмотря на это, герой находит в себе силы сказать:

Дай хоть

Последней неясностью выстелить

Твой уходящий шаг.

Существенно, что в ранней поэзии Маяковского практически отсутствуют пейзажи. В автобиографии поэт так объясняет свое отношение к природе: «После электричества совершенно бросил интересоваться природой». Ее место в творчестве прочно занимает городской пейзаж, автомобили, улицы. Часто подобного рода описания нарочно натуралистичны. Маяковский показывает всю суть вещей, их внутренность:

Улица провалилась, как нос сифилитика.

Река — сладострастье, растекшееся

Отбросив белье до последнего листика,

Сады похабно развалились в июне.

Окружающий мир вызывает у него резкое неприятие, протест. Его апофеозом можно считать поэму «Облако в штанах». Она состоит из четырех частей, каждая из которых разоблачает какой-либо объект действительности. По масштабу, по глубине художественного обобщения, по диапазону поэтических средств эта поэма является, на мой взгляд, одним из лучших произведений Маяковского.

Ранняя поэзия Маяковского посвящена поиску новых форм, метафор, образов. Например, стихотворение:

Я сразу смазал карту будня,

Плеснувши краску из стакана;

Я показан на блюде студня

Косые скулы океана.

На чешуе жестяной рыбы

Прочел я зовы новых губ.

Ноктюрн сыграть

Могли бы

На флейте водосточных труб?

Маяковский обрек себя на непростую судьбу экспериментатора, человека, который не может быть понятен всем. Но его поэзия занимает и будет занимать одно из первых мест среди русской литературы XX века.

Особенности творчества
«Один из товарищей по училищу Л.Ф. Жегин вспоминает: "Забравшись в какой-нибудь отдаленный угол мастерской, Маяковский, сидя на табуретке и обняв обеими руками голову, раскачивался вперед и назад, что-то бормоча себе под нос. Точно так же (по райней мере, в ту пору), путем бесконечных повторений и изменений создавал Маяковский и свои графические образы... «Облако» настолько ошеломляло своей антибуржуазностью, бунтарским духом и поэтической мощью, что расправиться с ним обычными критическими приемами оказалось не под силу.Тогда была предпринята попытка объявить автора поэмы сумасшедшим. Его заманили в один частный дом, где заранее собрали консилиум врачей-психиатров, но те не подтвердили кулуарного диагноза... И тогда, в 1916 году, Маяковский впервые сыграл в "русскую рулетку"». (Михайлов, 1993, с. 63, 148, 74.)

«Иногда какая-нибудь строфа отнимала у него весь день, и к вечеру он браковал ее, чтобы завтра "выхаживать" новую, но зато, записав сочиненное, он уже не менял ни строки. Записывал он большей частью на папиросных коробках; тетрадок и блокнотов у него в то время, кажется, еще не было. Впрочем, память у него былая такая, что никаких блокнотов ему и не требовалось: он мог в каком угодно количестве декламировать наизусть не только свои, но и чужие стихи, и однажды во время прогулки удивил меня тем, что прочитал наизусть все стихотворения Ал. Блока из его третьей книги, страница за страницей, в том самом порядке, в каком они были напечатаны там». (Чуковский, 1963, с. 498.)
«Суицидальные мотивы в его творчестве и поведении проявлялись с раннего возраста. Многие стихи буквально сочатся агрессией, направленной то вовне, то - в депрессивные периоды - на самого себя ("А сердце рвется к выстрелу, а горло бредит бритвою...")». (Чхартишвили, 1999, с. 305.)

«...Агрессивная богоборческая тенденция, присутствовавшая едва ли не во всех творениях Маяковского этого периода, несомненно, отражала почти не скрываемый комплекс неудачника: единственным доступным ему оружием - словом - он мстил Богу за то, что тот обделил его любовью любимой...» (Ваксберг, 1998, с. 80.)

«Творчество Маяковского в художественно-переработанном виде отражает в себе эту свойственную ему склонность к преувеличенности и гиперболизму в виде мощных полетов его творческой фантазии,гигантских,доведенных до предела метафор и парадоксальных, гротескных образов. Употреблял превосходную степень в словах». (Спивак, 2001, с. 419.)

Я – поэт. Этим и интересен. Об этом
и пишу. Об остальном – только если
это отстоялось словом.
В.В. Маяковский. Я сам.
«В его строках бездна поэтического электричества…» Так начинает свою статью о Маяковском поэт Владимир Корнилов и, словно слегка призадумавшись, добавляет: «... но другое дело – к чему он это электричество подключал». Это вопрос далеко не праздный, но чтобы ответить на него, надо сначала понять, «как, когда, где явлен» Маяковский.
Творчество В.В. Маяковского можно условно разделить на два периода: дореволюционный (1912-1917), и послеоктябрьский (1917-1930). Начало его пути в литературе было связано с группой кубофутуристов, утверждающих в своем творчестве, революционность форм, отказ от поэтических традиций, свободу искусства от содержания и идей. Призыв футуристов – «бросить Пушкина, Достоевского, Толстого и прочих классиков с парохода современности» - Маяковский полностью разделял. Смысл этого лозунга состоял в том, что, оставаясь в границах старых, разработанных и узаконенных классиками художественных средств, невозможно отразить, запечатлеть стремительно меняющуюся новую реальность. Это были поиски новых художественных форм, новой эстетики. Это был бунт эстетический, и его отпечаток несут многие ранние стихотворения поэта. Однако гений Маяковского не умещается целиком в рамки футуристической теории и практики.
Можно утверждать, что поэзия раннего Маяковского связана с эстетикой неореализма, порожденный не только неприятием действительности, но и желанием ее преобразовать. Концепция романтической личности воплощается в том, что образ лирического героя становится центральным и определяющим единство всей системы миропонимания.
Раннему Маяковскому присущ дух отрицания современной жизни, враждебного поэту мира. Отрицание у него приобретает абсолютный, космический характер, это протест против всего миропорядка.
Настроения ранних стихотворений позволяют говорить о смелой и оригинальной поэтической палитре автора. Это словесные зарисовки с натуры, определяющие контуры картины, содержание которой должно дорисовать наше воображение.
Поиски средств художественной выразительности начинающего поэта были чрезвычайно эффективны. Произведениям поэта свойственна лирическая экспрессия, богатство ассоциативных связей и зрительно-слуховых ощущений. Многоликость лирического «я» проявляется в образных мистификациях и в театрализации ситуаций. Пестрота и неожиданная смена лирических масок позволяют говорить о вызове лирического героя, дразнящей иронии, а иногда и о самопародирования. Маяковский, представляя в парадоксальном свете известные веще, отношения и детали, едва ли не в каждом своем стихотворении бросает полемический вызов литературным канонам.
Кульминационным мотивом первых поэм В. Маяковского становится восстание человека против дисгармонии бытия. Критика современности объединяется с настроениями отчаяния, ощущением неотвратимой гибели. Автор метафорически переосмысливает библейские образы, его лирический герой сопоставляется с распятым Христом. Гиперболизация фигуры лирического героя – это характерная черта раннего творчества. Свободное и ничем не регламентируемое самовыявление личности, отличающее многие художественные произведения Маяковского, ориентировано на новый тип сознания, возникающей в начале 20-го века. Поведение лирического персонажа Маяковского провокационно. Его лирический герой вторгается в мир здравомыслящих людей, следующий логике очевидного, демонстративно не желая знать устоявшихся норм и обычаев
В послеоктябрьские дни заметно меняется характер поэзии Маяковского, который воспринял революционнее перемены как воплощение чаяний и ожиданий истории. В этой позиции не следует обнаруживать желания воспевать устремленную к катастрофе действительность, поэтизировать хаос. Моральное и идеологическое кредо поэта основывалось, как и у многих современников, на искренней вере в торжество идей справедливости добра, которые связаны, были принести социальные перемены. Многие темы и мотивы поэзии получают новое направление, пафос произведений становится более жестким и публицистическим, усиливаются жизнеутверждающие мотивы. Рассказ о трагедии животного в стихотворении «Хорошее отношение к лошадям» завершается оптимистической концовки, контрастирующей с мрачным пафосом многих дореволюционных стихотворений.

Характеристика творчества Маяковского, особенности творчества Маяковского, творчество Маяковского