Диаспора

Диаспора как социальная группа

Диаспора (Ж.Т. Тощенко) - это устойчивая совокупность людей, единого этнического происхождения, живущая за пределами своей исторической родины (вне ареала расселения своего народа) и имеющая институты для развития и функционирования данной общности.

2. Диаспора как процесс (определение, почти ушедшее из науки)

Диаспора (А.Ю. Милитарев)- "диаспорой обычно называют как процесс рассеяния первоначально единого человеческого общества, так и совокупность возводящих себя к этому сообществу групп, проживающих вне изначального района проживания"

3. Диаспора как стиль жизни

Диаспора (Тишков В.А.) -это культурна отличительная общность на основе представления об общей родине и выстрагиваемых на этой основе коллективной связи, групповой солидарности и демонстрируемого отношения к родине

"Диаспора- это стиль жизненного поведения, а не жесткая демографическая и этническая реальность"

Миграционная карта — документ, содержащий сведения о въезжающих или прибывших в Российскую Федерацию иностранном гражданине или лице без гражданства и о сроке их временного пребывания в Российской Федерации, подтверждающий право иностранного гражданина или лица без гражданства, прибывших в Российскую Федерацию в порядке, не требующем получения визы, на временное пребывание в Российской Федерации.

Соотечественники — лица, родившиеся в одном государстве, проживающие, либо проживавшие в нём и обладающие признаками общности культурного наследия, а также потомки указанных лиц по прямой нисходящей линии

Старение населения - увеличение доли пожилых людей в общей численности населения.

Трудовая миграция - это временная миграция с целью трудоустройства и выполнения работ

Вынужденная миграция - перемещение людей через границы тех или иных территориальных образований с целью поиска убежища

Трудовые ресурсы — это часть населения, обладающая физическим развитием, умственными способностями и знаниями, дающими возможность трудиться.

Мигрант - лицо, пересекающее государственные границы с целью изменения постоянного места жительства

Внешняя миграция населения - территориальное перемещение людей, связанное с пересечением внешних границ с целью смены постоянного места жительства или временного пребывания на территории для осуществления учебы или трудовой деятельности независимо от того, под воздействием каких факторов оно происходит.

Иммиграция - въезд населения одной страны в другую на временное или постоянное проживание

Миграционный потенциал - это та часть населения стран-доноров, которая обладает возможностью мигрировать в государство-реципиент и соответствует по своим характеристикам его требованиям, т.е. геополитически и социально-экономически заданным критериям отбора, предъявляемым к иммигрантам

Миграционный процесс - множество событий, влекущих за собой смену места жительства.

Ассимиляция - "стирание": человек стирает все, что было у него до миграции, и принимает все новое.

Депортация - высылка из государства или насильственное переселение куда-н. как мера уголовного или административного наказания

Вынужденные переселенцы -гражданин РФ, покинувший место жительства вследствие совершенного в отношении него или членов его семьи насилия или преследования в иных формах либо вследствие реальной опасности подвергнуться преследованию

Маятниковая миграция - регулярное (часто ежедневное) перемещение населения из одного населённого пункта в другой — на работу или учёбу и обратно.

Репатриация - возвращение на родину (пленные, беженцы, эмигранты)

Урбанизация — это рост городов вследствие перемещения населения из сельских районов в поисках лучшей работы и лучших условий для жизни.

Учебная миграция - это миграционный поток, обусловленный получением высшего образования.

Нелегальная миграция - миграция с нарушением миграционного законодательства страны

Сходства и различия ассимиляции и взаимного сосуществования культур.

Теория мультикультурализма.

После Второй мировой войны и Холокоста вопрос межэтнических отношений встал в Европе очень остро. Общество нуждалось в переосмыслении произошедшего и глубоком понимании причин, из-за которых стали возможны

этнические чистки и геноцид. Одновременно с этим началась борьба европейских колоний за независимость, что значительно изменило политическую ситуацию в целом и также заставило европейцев пересмотреть свое отношение к мигрантам.

В США рост мультикультуральных настроений был связан с борьбой за права чернокожего населения в 1960-е гг., в ходе которой идеи ассимиляции подверглись жесткой критике. С конца 1960-х борьба за права чернокожего населения США является важной частью общественной жизни, что привело к существенному, хотя и не полному уравнению в правах граждан Америки.

В 1990-е гг. американский мультикультурализм привел к очень значительным переменам, заметным даже с лингвистической точки зрения. Был сформирован политически корректный язык, структуры которого не ущемляют прав различных групп. Как пишет У. Кимлика, в конце 1980-х гг. наметился поворот политики многих западноевропейских государств в сторону либерального национализма.

Согласно этой концепции, поддержка местных национальных групп, их языков и культуры в границах страны является легитимной и обязательной функцией государства. При этом речь в первую очередь идет о коренном населении, принадлежащем не к той же этнической группе, что большинство. Для этих целей используются институциональные меры, как, например, государственная поддержка языков меньшинств в средствах массовой информации и в школах, а также расширение политических прав этих групп (независимые парламенты и т. д.). Отличия либерального национализма, по

сравнению с национализмом этническим, заключаются в нескольких положениях.

Во-первых, в государстве делопроизводство, вещание в СМИ, обучение

и т. д. ведутся на языке одной (обычно самой крупной) этнической группы.

Культура и религия этой группы также является определяющей при выборе государственных праздников, гимна, герба и других символов и атрибутов государства. При этом этнические меньшинства имеют право присоединяться или не присоединяться к этим праздникам, а также отмечать свои. Во-вторых, индивид сам определяет свою национальную идентичность: его вероисповедание, цвет кожи, происхождение, родной язык и т. д. не имеют значения для государства. Если некто причисляет себя к той или иной национальности, это является достаточным основанием для того, чтобы его таковым признать. В-третьих, этнические меньшинства при либеральном национализме обладают широкими политическими правами вплоть до признания законным их стремления к отделению и образованию собственного государства. Это не обязательно воспринимается доминирующим обществом как нелояльность.

Принципиальной особенностью либерального национализма является его неагрессивность. Так, по отношению к этническим меньшинствам не применяется никаких дискриминирующих законов. Этнические группы включаются в публичное пространство, обладают собственными политическими и медиа ресурсами. Они имеют право на собственную символику, представительство в парламенте и т. д. Требования натурализации в отношении мигрантов существуют, но они относительно невысоки. От лиц, желающих присоединиться к доминирующему обществу, требуется базовое знание языка и истории этой страны. При этом не требуется смены религии, имени и т. д.

Целью доминирующей культуры не является ассимиляция меньшинств и создание этнически гомогенного общества. Существование этнических и культурных различий признается и не воспринимается как проблема. Принимается идея многонационального государства, где все этнические группы,проживающие на его территории, имеют равные права и возможности.

Мультикультурализм напрямую связан с концепцией либерального национализма и развивает ее в отношении мигрантов, перемещенных лиц, беженцев, различных религиозных групп, а также других групп, отличия которых от мейнстрима требуют формирования определенной государственной позиции (здесь речь в первую очередь идет об инвалидах и людях нетрадиционной сексуальной ориентации).

В предисловии к книге «Multiculturalism Backlash» («Неудача транснационализма») ее составители, известные социологи С. Вертовец и С. Вессендорф, описывают современное понимание термина «мультикультурализм» и причины, по которым эта концепция стремительно теряет популярность в настоящее время. Термин «мультикультурализм» весьма расплывчат, и определить его, как считают авторы книги, легче всего через его проявления в социальной жизни. Во-первых, это признание этнических меньшинств и поддержка их организаций, а также включение этих организаций в институты общества. Во-вторых, это поддержка языка и культуры меньшинств, создание возможности получения образования хотя бы частично на языке меньшинства. В-третьих, это уважение к национальным обрядам, религиозному культу и пище, предоставление возможности питаться согласно религиозным предписаниям (халяль, кошер, вегетарианская пища и т. д.).

В-четвертых, это внесение в законы страны допущений для отдельных религиозных и этнических групп (так, в некоторых европейских странах сикхи могут носить тюрбан вместо мотоциклетного шлема). И в-пятых — это создание позитивного образа меньшинств в СМИ и препятствование различным формам дискриминации.

Начиная с 1980-х гг. этот подход приобрел большую популярность в Европе

и ряде других стран, — например, в Канаде мультикультурализм был провозглашен официальной политикой государства. Однако в последние годы у этой концепции появилось много противников. В 2000 г. профессор Тильбургского университета Пол Шеффер опубликовал статью «Мультикультурная драма», позже переработанную в книгу, в которой отметил, что большинство детей, не сумевших окончить школу в Нидерландах, — это представители этнических меньшинств (Scheffer 2011). Он также заметил, что среди мигрантов слишком велико количество безработных, но политика мультикультурализма не позволяет правительству обращать внимание на эти факты. Эта публикация положила начало широкому общественному и научному обсуждению проблем мультикультурализма.

В сентябре 2001 г., после террористической атаки в Нью-Йорке, проблема встала очень остро, поскольку мусульмане составляют значительный процент

от всех мигрантов в Европе. И в Америке, и в Европе поднялась волна ксенофобии по отношению к мусульманскому населению. В 2010 г. произошел скандал в Германии, когда берлинский сенатор Тило Саррацин опубликовал книгу «Германия. Самоликвидация», где он описывает опасность растущего мусульманского населения для будущего Германии. По его мнению, политика мультикультурализма ведет к снижению образовательного уровня в стране. Идеи Саррацина нашли широкую поддержку у населения Германии. Через несколько недель после этого канцлер Ангела Меркель заявила, что проведение политики мультикультурализма не удалось.

Вертовец и Вессендорф приводят основные тезисы противников мультикультурализма, приобретающие в последнее время все большую популярность. Это, в первую очередь, понимание мультикультурализма как гнета политической корректности, когда любое высказывание об этнических или религиозных противоречиях расценивается как расизм. По мнению противников мультикультурализма, это отнимает у общества право на свободу дискуссий и не дает справиться с проблемами, поскольку они замалчиваются. Также многие рассматривают мультикультуральную среду как прекрасную возможность для террористов проводить в жизнь свои планы. При этом, как замечает Энтони Гидденс, критики мультикультурализма зачастую неверно трактуют сам термин, отчего дискуссия принимает ксенофобный и неконструктивный характер.

Теория ассимиляции

(сначала выделенным я дам определение ассимиляции по Юдиной, и ее виды. А потом, для тех, кто хочет, можно почитать часть статьи на эту тему, которую я копипастнул с вышкинского сборника)

Ассимиляция (от лат. assimilatio — уподобление, слияние, усвоение). В широком смысле под ассимиляцией понимается процесс, в ходе которого две или более группы, ранее различавшиеся внутренней организацией, ценностными ориентациями, культурой, создают новую общность, в которой происходит смена групповой самоидентификации, утрачивается ощущение своей самобытности, специфичности. Наиболее широкое применение этот термин приобрел для характеристики межэтнических процессов, проявляющихся в том, что группы людей, принадлежащих к уже сформировавшимся этносам, оказавшись в тесном контакте с другим народом или в его среде (дисперсно расселенные этносы, например, в России — карелы, мордва и др.), воспринимают его язык, культуру, обычаи. В последующих поколениях происходит полная смена национальной самоидентификации (причисление себя к данному народу).

Существенным фактором ассимиляции являются межэтнические браки, хотя этническая самоидентификация детей, рожденных в таких браках, во многом зависит от национальности супруга-лидера, а также от ряда конъюнктурных факторов (приоритетов национальной политики на определенной территории).

Процесс ассимиляции может иметь как универсальный, так и частичный характер. Например, при ассимиляции народ может утратить свой язык, самоназвание, традиционную структуру деятельности, но сохранить религиозные верования, некоторые бытовые традиции (о чем свидетельствует, в частности, история создания американской нации). Известны случаи, когда образующие новую общность народы сохраняют и свой язык (опыт создания бельгийской нации).

Ассимиляция может проходить естественным и насильственным путем.

Мультикультурализм - политика, направленная на сохранение и развитие в отдельно взятой стране и в мире в целом культурных различий, и обосновывающая такую политику теория или идеология. Особенностью мультикультурализма является признание прав за коллективными субъектами: этническими и культурными группами. Такие права могут выражаться в предоставлении возможности этническим и культурным общинам вести просветительскую деятельность и иметь собственные образовательные программы, строить школы, открывать библиотеки и объекты культового значения, выражать консолидированную политическую позицию во время выборов, и так далее.

Лондонский мультикультурный английский (Multicultural London English) - это диалект английского языка, возникший в конце XX века. Исходными носителями диалекта являются представители рабочего класса, а также молодёжь, живущая во Внутреннем и Внешнем Лондоне. Во Внешнем Лондоне диалект распространён в Бренте, Ньюхеме, Дагенхеме, Харинги и Энфилде. Отдельные элементы диалекта широко распространились по всей южной Англии. Согласно исследованию, проведённому Ланкастерским университетом, лондонский мультикультурный английский в настоящее время постепенно вытесняет из Лондона диалект кокни.

Лондонский мультикультурный английский содержит множество вкраплений из языков Карибского бассейна (языков Ямайки, Тринидада и Тобаго и других стран Карибского Содружества), южноазиатских языков, афроамериканского английского и даже следы традиционного диалекта кокни. Несмотря на то, что неофициальное название данного диалекта - "яфайканский" - подразумевает его связь с ямайским английским, некоторые исследователи пришли к выводу, что молодёжь не использует данный диалект, чтобы подражать речи чёрного населения. По словам исследователей, "вероятно, молодые люди, которые росли в Лондоне, подверглись влиянию как тех, кто говорил на английском, как на своём втором языке, так и тех, кто говорил на местном лондонском английском. В результате смешения этих двух вариантов языка и появилась новая разновидность - лондонский мультикультурный английский".

Исходным носителями диалекта являются представитель рабочего класса, а так же молодежь, живущая во внутреннем и внешнем Лондоне.

Британия по площади небольшая страна, и ее жители на протяжении всей истории довольно активно переселялись из одного региона в другой, но здесь по сей день сохраняется огромное количество диалектов. В целом их можно поделить на диалекты севера и юга Англии. Главное отличие северных диалектов от южных - в произношении гласных. Для первых характерны укороченные гласные, для вторых - удлиненные.

Диалекты, в разных местах, всегда воспринимались на слух по-разному: высокомерно или снисходительно, а иногда и просто грубо или иронично. мультикультурализм диалект этнический

Например, диалекты севера Англии с манерой укорачивать гласные, воспринимались на слух как простые и привлекательные.

Диалект лондонцев и жителей его окрестностей, где проживает приблизительно половина всего населения Британии, характеризует высокомерная интонация и привычка удлинять звук "e".

Считается, что уникальное Ливерпульское, "уличное" произношение, возникло в результат смешения диалектов Ирландии и Севера Англии. Конечно, Ливерпуль ассоциируется с легендарной четверкой "The Beatles". Этот диалект приятен своей поющей интонацией.

Простыми считаются диалекты юга Великобритании, а так же Уэллса, центрального Корноуэла и Девона. Общим свойством этих диалектов является привычка "ойкать" и долгое, расслабленное "e" .

Речь старшего населения по звуковому рисунку больше напоминает диалект кокни.

Кокни - один из самых известных типов лондонского просторечия, назван по насмешливому прозвищу уроженцев Лондона из средних и низших слоев населения. Для диалекта кокни характерно особое произношение, неправильность речи, а также рифмованный сленг. Некоторые англоязычные актёры для комического эффекта используют в своей речи фальшивый акцент, похожий на кокни.

Например некоторые типичные особенности речи кокни:

Пропуск звука [h]. Например, "not "alf" вместо "not half".

Использование "ain"t" вместо "isn"t" или "am not".

Делая выводы, можно сказать, что английский язык к настоящему времени претерпел значительные изменения, обусловленные не только географическими, но и социальными причинами. Никакие многочисленные попытки преобразить язык в единый "Королевский английский в Англии" так и не получил широкого распространения.

В речи лондонской молодежи черт, присущих кокни, почти не наблюдается.

После всего изложенного выше, возвращаясь к началу темы, за последние несколько десятков лет консервативная Англия, в целом, и английское общество, в частности, сильно изменились. Все меньше ощущаются социальные различия, а классовые барьеры уходят в прошлое. Конечно, это отражается на языке общения и его изменению.

И на последок хотела бы показать вам видео ролик со сравнением британского произношения с американским.

МУЛЬТИКУЛЬТУРНОЕ ОБЩЕСТВО. В 1980–1990 годах 20 в. в развитых странах Западной Европы и Северной Америки появились признаки замещения национального общества мультикультурным. Но в действительности предпосылки этого процесса возникли несколькими десятилетиями раньше. В ходе послевоенного восстановления и перестройки отраслевой структуры экономики развитых стран Западной Европы и Северной Америки начала ощущаться нехватка рабочей силы. Но в условиях становления социального государства, когда менялся характер найма, вводились и увеличивались пособия по безработице и бедности, создавалась пенсионная система и т.п., местные рабочие не пошли на малоквалифицированные, грязные и мало оплачиваемые работы, которые рассматривались как непрестижные. Поэтому для устранения дефицита большинство этих стран начали привлекать рабочих из развивающегося мира, согласных на получение низкой (по европейским стандартам) зарплаты.

До 70–80-х годов 20 в. эти рабочие прибывали преимущественно из бывших колоний, поэтому мигрант относительно владел языком принимающей страны и, в принципе, представлял себе существующие в ней порядки, что облегчало его адаптацию. Мигранты пополняли преимущественно ряды малоквалифицированных рабочих в промышленности развитых стран. Но для повышения своего социально статуса они должны были окончательно выучить язык, получить определенную квалификацию, учить детей в школе для обеспечения их будущего и т.п., т.е. так или иначе, интегрироваться в местное общество. Этому способствовала и работа в сравнительно многочисленных трудовых коллективах, где мигрант также должен был «вписаться» в существующую систему. Иначе говоря, он должен был постоянно устанавливать контакты на самом различном уровне и вести себя как самый добропорядочный гражданин принимающей страны. Поэтому трения и столкновения между местным населением и иммигрантами были явлением довольно редким. Возможно, это объяснялось и относительно небольшой численностью иммигрантов (по доле населения принимающей страны).

Существовал и другой поток иммигрантов. В него входили люди тесно связанные с колониальным режимом и не могшие или не хотевшие оставаться при новом режиме, этнически смешанные семьи (или их потомки), часть студентов, учившихся в метрополии и не захотевших вернуться и пр. Для них необходимость интеграции в принимающее общество стояла еще более остро, так как от этого зависело сохранение как существующего жизненного уровня, так и социального престижа. Но в то же время интеграция в принимающее общество для них была легче, чем для первого потока.

Однако с конца 70-х годов положение стало быстро меняться. Во-первых, произошло увеличение общей численности иммиграции, но при этом изменился ее характер. В ней появились три новых типа: беженец, нелегальный иммигрант и временный иммигрант. Беженец, как правило, наименее приспособлен к врастанию в окружающую среду. Часть из них надеются вернуться домой после завершения войны, переворота и т.п., часть довольствуется получением пособия, а какая-то группа занимается политической деятельностью среди иммигрантов. Временный иммигрант стремится как можно скорее заработать и вернуться домой, а что происходит вокруг, его мало интересует. Что же касается нелегальной иммиграции, то ее причиной стало ухудшение положения низших слоев населения в целом ряде развивающихся стран, с одной стороны, и ограничение въезда в развитых странах. Как и первые два типа, нелегальный иммигрант так же плохо приспособлен к врастанию в окружающую среду.

Во-вторых, топливно-энергетический кризис значительно ухудшил условия воспроизводства в целом ряде старых отраслей (индустрии «дымовых труб») в развитых странах, что привело к массовому закрытию этих предприятий, либо к выносу их в развивающийся мир. Следствием стала нарастающая сервисизация экономики, в ходе которой основным местом занятости иммигранта становится не промышленность, а относительно плохо оплачиваемая сфера услуг. Сами особенности этой сферы – отсутствие необходимости предварительного получения квалификации, работа в небольшом коллективе или даже в одиночку, минимальные контакты с окружающими, низкий социальный престиж, относительно низкая оплата труда и пр. – ведут к тому, что она оказывается идеально соответствующей потребностям низкоквалифицированного или неквалифицированного иммигранта из развивающейся страны. Но вследствие всего этого интеграция иммигранта в принимающее общество становится не обязательной.

В-третьих, со структурной ломкой экономики развитых стран возрастает доля безработицы (с 3–4 до 9–11%), а увеличение иммиграции создает представление о захвате «чужаками» рабочих мест. (В действительности местное население не идет на эти мало престижные работы). Как следствие этого по отношению к иммигрантам возникает антагонизм местного населения, особенно люмпенизированных слоев. В-четвертых, снижение требований к уровню квалификации, знанию языка и пр. обусловили возрастание доли нелегальной иммиграции в ее общем объеме. При этом в нелегальную эмиграцию стали втягиваться граждане не только бывших колоний, но и других стран (афганцы, иранцы, йеменцы и пр.), которые, как правило, не знают европейских языков, приносят с собой традиционные отношения и т.п. Сменился состав эмигрантов даже из бывших колоний: они выросли уже в независимой стране, живущей по своим законам, традициям, говорят на родном языке и т.п. Поэтому они оказываются также полными чужаками в принимающей стране. Естественно, это не способствует налаживанию нормальных отношений с местным населением.

Сама нелегальность прибытия и пребывания в принимающей стране неизбежно связывает иммигрантов с криминальными структурами, вынуждает их участвовать в торговле наркотиками, «живым товаром», а, в конечном счете, лишает возможности найти законное занятие. В результате иммигрант оказывается вне принимающего общества, которое относится к нему если и не враждебно, то достаточно недоброжелательно. В качестве компенсации и противодействия этому он поселяется в особом пригороде среди своих компатриотов, поддерживает традиционные связи с ними, плохо знает язык и местное право, не видит смысла в обучении детей в официальной школе и т.п. Очень быстро он примыкает к какой-то неформальной земляческой группе. Последняя, в известной степени превращается в самодовлеющее целое: она обладает своими религиозными организациями, школами, своеобразными культурными организациями, сферой обслуживания и даже судами.

Но, возникнув как организация низших слоев иммигрантов, в дальнейшем такое землячество зачастую превращается в центр притяжения для всех типов иммигрантов данного этноса, включая даже специалистов высшей квалификации, вполне успешно интегрирующихся в принимающее общество. В основе этого явления лежит как сохранение остатков архаичных отношений в данном этносе, так и вполне естественное стремление приобщить детей к культуре предков.

Следствием стало формирование так называемого мультикультурного общества в развитых странах, в котором взаимодействуют, наряду с индивидами-гражданами данной страны, этно-конфессиональные общины, связанные языком, конфессией, культурой и пр. При этом в большинстве развитых стран численность и мощь этих эмигрантских общин, не стремящихся к интеграции в принимающее общество, возрастают. Так, в 90-х годах доля иностранцев в населении Великобритании достигла 3,3%, Франции – 6,4%, Германии – 8,2%, Бельгии – 9,1%, в США – 25%. Возникновение мультикультурного общества, разрывая единое социально-политическое пространство, вызывает цивилизационный разлом в западном обществе, в перспективе угрожая возникновением новых острых противоречий. Массовая эмиграция из развивающихся в конце 20 в. вызвала раскол в правящей элите западных стран. Использование дешевого (зачастую и неполноправного) труда иммигрантов в течении десятилетий обеспечивало дополнительные прибыли предпринимательским кругам. Но в то же время она влечет за собой появление и нарастание этнических и конфессиональных противоречий между местным населением и чужаками-мигрантами, а иногда и между разными иммигрантскими общинами. В итоге происходит политизация этно-конфессиональных отношений. Отражением этих процессов является появление радикальных – крайне националистических и неофашистских партий (Австрия , Германия, Франция), которые начинают выступать за ограничение иммиграции и даже высылку иммигрантов. Более того, в европейских странах принимается законодательство, направленное на сдерживание притока населения извне, сокращение помощи беженцам и т.п.

Следует отметить еще одно обстоятельство. Во второй половине 20 в. структурная ломка экономики и формирование социального государства в развитых странах привели к ослаблению или даже ликвидации противоречий индустриального капитализма. Это породило развал старых социально-политических связей, охватывавших сравнительно крупные страты населения. В результате общество начинает состоять из массы сравнительно мелких групп, каждая из которых связана партикулярными интересами, что придает обществу несколько аморфный характер. Об этом, в частности, свидетельствует ослабление профсоюзов, падение доли занятых, охватываемых ими, и развал старых политических партий, появление массы мелких организаций, основанных на самых различных принципах и началах.

К тому же, иммигранты, прибывая из стран, где происходит становление капитализма, а, следовательно, и относительно современного классового общества, приносят с собой классовые отношения (иногда довольно архаичные), существующие в странах выезда. Поэтому этно-конфессиональные общины, возникающие в принимающих странах, обретают классовый характер. В результате аморфно-структурированное общество Севера не может найти адекватного ответа вызовам ни мультикультуризации, ни возрождению процессов классогенеза на части своего экономического и политического пространства.

Глерий Широков. 2003 год

В августе 2010 Тило Саррацин, немецкий политик, представитель СДПГ опубликовал скандальную книгу «Германия – самоликвидация, или Как мы поставили на карту нашу страну». В книге он подверг критике экономическую, социальную, демографическую, образовательную и миграционную политику немецких властей.

Вскоре немецкие политики, как глава МВД Германии Томас де Мезьер, премьер-министр Баварии Хорст Зеехофер и др.высказали свою точку зрения на политику мультикультурализма. В октябре 2010 канцлер ФРГ Ангела Меркель на конференции христианско-демократической молодежи заявила о полном крахе политики мультикультурализма: «Этот мультикультуралистский подход, согласно которому мы просто живем бок о бок, и все довольны, полностью провалился». Это заявление стало сенсацией во всем мире.

5 февраля 2011 премьер-министр Великобритании Дэвид Кэмерон на конференции по безопасности в Мюнхене сделал заявление, что британские власти меняют свое отношение к политике мультикультурности, которая была популярной в западных странах. Британское общество нуждается в более крепкой национальной самоидентификации для того, чтобы предотвратить обращение людей к экстремизму: «Говоря честно, нам меньше нужна пассивная толерантность последних лет и много больше – мускулистый либерализм». Он далее отметил: «Создание более сильного чувства принадлежности к нации или месту, где живёшь, является ключом для достижения настоящей сплочённости, позволяющей людям сказать: «Я мусульманин, я индус, я христианин, но я лондонец тоже». Нам не удалось дать им видение общества, к которому они бы почувствовали желание принадлежать. Мы даже толерантно относимся к этим сегрегированным сообществам, чей образ жизни противоречит нашим ценностям».

В феврале 2010 президент Франции Николя Саркози также сделал заявление о том, что политика мультикультурализма в его стране потерпела крах: «Да, это провал. Дело в том, что во всех демократических сообществах уделяли слишком много внимания идентичности тех, кто приезжает в страну, и слишком мало внимания идентичности тех, кто их принимает. Общество, в котором общины сосуществуют рядом друг с другом, нам не нужно. Если кто-то приезжает во Францию, то он должен влиться в единое сообщество, являющееся национальным. Если кто-то с этим не согласен, пусть не приезжает во Францию.…Национальное французское общество не хочет менять образ жизни. Оно не намерено отказываться от принципа равенства между мужчинами и женщинами, от права девочек ходить в школу».

Что такое мультикультурализм?

Сейчас много говорят о кризисе политики мультикультурализма в Европе и мире. Что такое мультикультурализм? Есть ли ему альтернатива?

Ответ

Существуют описательные (дескриптивные) и нормативные (прескриптивные) высказывания. Первые лишь описывают действительность. Вторые — устанавливают нормы поведения, предписания, запреты. Если обратиться к общественным наукам, то дескриптивные (описательные) высказывания говорят о том, как в настоящее время устроено общество, какие в нём происходят процессы (констатация из наблюдения). Нормативные же (прескриптивные) высказывания говорят о том, как должно быть устроено общество (как решать существующие проблемы, что должны и что не должны делать люди). Ясно, что нормативные предписания, чтобы иметь положительный практический результат, должны быть основаны на понимании причин происходящих в обществе процессов, знании законов функционирования социума, видении некоего общественного идеала, сегодня не существующего, но которого стремятся достичь в будущем.

Распространённой ошибкой мышления (и, соответственно, практики) является выдача существующего за должное, то есть дескрипции за прескрипцию: «То, что есть, то и должно быть». Именно такую ошибку совершили создатели теории мультикультурализма, возникшей в 1960-х — 1970-х годах в Канаде и США. Наблюдаемые в конце 20-го века в связи с интенсивной, ранее невиданной миграцией населения процессы возникновения в традиционных монокультурных обществах отдельных этнических групп, имеющих свою особую культуру (язык, обычаи, религию, традиции, правила поведения) и не интегрирующихся в культуру принимающей их страны, они объявили нормой, бездоказательно экстраполировав существующее положение в будущее: одновременное и параллельное существование разных культур в одном обществе — мультикультурность или мультикультурализм (сейчас принято не разделять эти понятия, а называть одним словом «мультикультурализм» и явление сосуществования в одном обществе многих культур, и политику, направленную на поддержание в обществе многокультурности).

Они совершенно забыли понятие культуры. Человек с рождения живёт в социуме и органически "вписывается" в культуру этого социума (этот процесс называется социализацией), что означает, что он не только копирует язык, манеру одеваться и другие сугубо внешние атрибуты принадлежности человека данному обществу, но обязан выполнять этические нормы поведения, сложившиеся в этом обществе, иначе оно будет его отторгать и осуждать. Культура складывается исторически, развивается, меняется, но на любом историческом этапе культура одна и только одна; не может быть у одного общества сразу несколько культур. В разных социальных, профессиональных слоях могут быть отличающиеся друг от друга культуры, называемые субкультурами (например, молодёжная субкультура), но тем не менее есть единая культура общества как целого.

Тысячелетиями разные народы жили изолированно друг от друга, создавая каждый свою особую культуру (язык, обычаи, традиции, правила и нормы поведения). При взаимодействии культур происходил взаимный обмен их отдельными элементами, в результате которого культуры взаимно обогащались. Мы, например, едим макароны, плов, бананы, пиццу, слушаем джаз, Баха, носим шорты и джинсы, отмечаем наступление Нового года, поём С днём рожденья тебя»… — всё это общие элементы создающейся в результате процессов глобализации единой культуры человечества.

Чем отсталее общество в своём цивилизационном развитии, тем крепче оно держится за традиции и противится изменениям, и тем хуже его представители способны вписаться в культуру другого общества (другого государства). Мигранты создают свои общины, строят свои религиозные храмы, отмечают свои национальные и религиозные праздники, выполняют традиционные для них ритуалы — получается как бы филиал своей родины на территории чужой страны, остающейся при таком раскладе чужой навсегда.

Но невозможно обойтись без взаимодействия мигрантов с коренным населением и государственными институтами — и здесь возникают социальные проблемы: то, что недопустимо в культуре одной страны, считается допустимым в другой культуре, и наоборот (многожёнство, гомосексуальные отношения, короткие юбки, обязательная религиозность или свобода вероисповедания, неравноправие мужчин и женщин и т. д.). И дело здесь не только в неприятии чужих обычаев, то есть в нетолерантности и в невыполнении неписаных законов поведения, а в том, что некоторые элементы чужой культуры прямо противоречат существующим, писаным, государственным законам. Именно этот момент идеологи мультикультурализма упустили из вида, сказав, что многообразие параллельно существующих культур — это хорошо. Предположим, что в культуре некоего племени нормальным является каннибализм. Нужно ли ради сохранения многообразия культур давать возможность представителям этого племени продолжать соблюдать родные обычаи?

Обогащение человека и человечества в культурном отношении происходит при интеграции элементов разных культур, но не при параллельном (непересекающемся) их существовании. Я не стану богаче от того, что у соседа есть миллион.

Мультикультуралисты совершенно не рассматривают такое понятие, как прогресс, не хотят видеть тенденции развития человечества и не выстраивают единую шкалу, на которой разные культуры занимают разные места по уровню своего развития (из-за ложной политкорректности). Например, историческим фактом является уменьшение в развитых обществах религиозности, обмирщение (секуляризация) государства. Чем больше присутствует религия в государственной жизни (от произнесения президентом страны клятвы на Библии и упоминания Бога в речах до существования официальной государственной религии), тем отсталее в культурном отношении данное государство. Но мультикультуралисты вместо того, чтобы, учитывая тенденции, всячески нивелировать, гасить религиозные проявления в жизни общества, наоборот, раздувают и выпячивают религиозный вопрос — строятся мечети там, где до этого их никогда не было, открываются религиозные школы — под прикрытием громких слов о толерантности, многообразии культур, свободе вероисповедания.

Другими критериями степени культурности общества, кроме религиозности, могут служить милитаризм, уровень идеологизированности общественной жизни (националистическая, патриотическая и прочая риторика национального превосходства и национальных интересов, представление о враждебности окружения, имперские амбиции), уровень владения населением иностранными языками. Можно составить большой список критериев, по которым определяется степень цивилизованности того или иного общества. Как пример одного из критериев, можно привести отношение государства ко второму гражданству. На Украине, например, второе гражданство запрещено, а в России с недавнего времени гражданин обязан извещать государственные органы о наличии иностранного гражданства под страхом наказания за «сокрытие». И Украина, и Россия получают, таким образом, минус один балл в оценке расположения культуры общества на шкале цивилизованности. Конечно, данный вопрос абсолютно ещё не проработан обществоведами и предложенные критерии могут быть спорными, но уже сейчас понятно, что при таком анализе нас ждут интересные результаты.

Горе-учёные и такие же политики, видя существующие проблемы столкновения разных культур, «решили» эти проблемы очень просто — сказали, что пусть культуры сосуществуют одновременно… и без проблем — и назвали это мультикультурализмом. Мультикультурализм (или культурный плюрализм) — это сохранение и развитие в отдельных странах и в мире в целом культурных различий. То есть от громкого произнесения благих пожеланий с высоких трибун проблема конфликта культур перестанет существовать. Абсурд! Не удивительно, что свою ошибку спустя некоторое время пришлось признать. О крахе политики мультикультурализма уже объявили Ангела Меркель, Николя Саркози, Дэвид Камерон, а также бывшие премьер-министры Австралии и Испании Джон Ховард и Хосе-Мария Аснар, другие европейские лидеры. Но все они в качестве альтернативы мультикультурализму предлагают… опять мультикультурализм: «сохранение ценностей коренного народа», «противопоставить пришлым религиям традиционную религию». Ни о какой интеграции культур они не говорят, а опять же имеют в виду модель этнически (этнолингвистически, этноконфессионально) структурированного общества. Эти идиоты не понимают, что тем самым только разделяют людей и усугубляют проблему конфликта культур, возрождают проявления расизма и этнической ненависти, стимулируют сепаратизм. Упорство сильных мира сего в отстаивании национально-государственного деления понятно, т. к. никто не отменял их лозунга «разделяй и властвуй», но цепляние обычных людей за параноидально-шизофреническую идею национальной идентичности не имеет объяснения кроме обычного животного чувства стадности. Пусть будут до конца последовательными и откажутся от трудовых мигрантов, перестанут есть ананасы с гамбургерами, носят только традиционную одежду, придерживаясь своей самобытности.

Если раньше разные культуры могли существовать одновременно и параллельно, то теперь, с глобализацией, культуры не разделены границами и километрами, а представители разных культур живут в буквальном смысле рядом друг с другом — в одном обществе. Интеграция культур с неизбежным исчезновением каких-то их элементов — это естественный и необратимый процес, которому нет альтернативы. Пусть интеграция происходит трудно, с проблемами, но это не означает, что интеграцию культур надо объявлять несуществующей или вредной, а культуры — навечно параллельными. Тактически можно ослабить проблему конфликта культур с помощью повышения толерантности (терпимости), но нельзя её таким способом решить — если не осознать совершенно ясно, что понятие толерантности относится только к «безобидным» вещам типа «как другой человек может иначе сморкаться, чем он сам сморкается» (И. Тургенев «Отцы и дети»). Разные культуры — это не только разные песни и пляски (нетерпимость здесь, повторимся, решается воспитанием толерантности), но это ещё и разные нормы морали. Настоящий конфликт возникает не на почве разных языков, разных песен и танцев, а на почве разных нравственных норм. Конфликт культур (иногда говорят: цивилизаций) неизбежен до тех пор, пока нравственные нормы не станут одни для всех. Нравственные нормы по определению предназначены для регулирования взаимоотношений любых двух людей вне зависимости от того, к каким национальностям, религиям, идеологиям они себя относят. И здесь неизбежно, как сказано выше, выстраивание разных культур по уровням цивилизованности, то есть соответствия общечеловеческому нравственному принципу.

Обратим ещё раз особое внимание на то, что не все элементы разных культур конфликтуют друг с другом (многое в живописи, музыке, танцах, художественной литературе, театре, кино, кухне, одежде культур разных народов и времён прекрасно сосуществует одно с другим). Что-то отдельным людям может нравиться, что-то нет, но это не создаёт никакого конфликта у цивилизованных людей (если мне не нравятся, предположим, песни какого-то народа, то я просто не пою их и не слушаю, если мне не нравятся гомосексуальные отношения, то я просто в них не участвую, -, но мне не приходит в голову всё мне не нравящееся объявлять безнравственным и запрещать). Проблемы начинаются там, где собственные обычаи и пристрастия (та или иная одежда, та или иная еда, та или иная норма поведения религиозного человека и т. д.) объявляются общеобязательной нормой нравственности, а всё чужое и непривычное запрещается; когда ошибочно к нормам нравственного поведения относят то, что к ним не относится — свои собственные вкусы, привычки, религиозную веру. К регулированию нормами нравственного поведения должно относиться только то, что может принести вред другому человеку. Если я не хочу, чтобы меня убивали, то и я не должен убивать. Если я не хочу, чтобы меня били, грабили, обманывали, то и я не должен бить, грабить, обманывать других. Это есть общечеловеческое, общекультурное «золотое правило нравственности».

Итак, для решения проблемы конфликта культур необходимо осознать, что:

1) Процесс интеграции культур с созданием одной общечеловеческой культуры объективен и остановить его нельзя (с исчезновением различий отдельных национальных культур, как это ни прискорбно для кого-то). Останутся несущественные различия, связанные с географическим положением региона и разницей климатических условий (где-то носят шубы, а где-то строрят дома из фанеры). Акцент в оценке культурных различий переместится с нации на отдельного человека: все люди разные, каждый человек есть индивидуальность, человек хорош или плох, интересен или нет не по своей принадлежности к той или иной этнической группе, а по личным качествам.

2) Система государств, построенных на этническом принципе, начинает с приходом глобализации испытывать кризис. В настоящее время (и даже раньше) наблюдается процесс перехода от национально-этнического принципа построения государств к сугубо территориальному принципу. Не только отдельные национальные особенности, но даже язык перестают играть определяющую государствообразующую роль. Где этого не понимают и продолжают иррационально (лишь под действием животных эмоций) упорствовать в стремлении сохранить «национальную идентичность», там неизбежны серьёзные проблемы.

3) Необходимы единые для всех нормы нравственного поведения, т. к. само понятие нравственности относится к взаимодействию любых двух или более людей, а не только принадлежащих к тому или иному изолированному социуму. Это, безусловно, означает элиминацию из общественного сознания религиозных институтов как законодателей нравственных норм.

4) Толерантность — это не есть терпимость ко злу (безнравственному поведению, приносящему вред окружающим), а только к вкусовым отличиям в поведении людей (одежда, сексуальные предпочтения и пр.). Толерантность людей воспитывается всей окружающей человека социальной средой, в которой не делается акцент на вненравственных (национальность, цвет кожи, гражданство, сексуальная ориентация, религиозная вера и т. д.) различиях людей.

5) Любое проявление националистической идеологии даже в самых «слабых» формах (патриотизм, идея сохранения национальной идентичности, опора на «традиционные ценности») есть безнравственность, т. к. выделяются «предпочтительные» группы людей, что противоречит принципу нравственности, для которого все люди равны (кроме того, ведёт к тоталиризации общества, т. к. навязывает «хождение строем»). Странно и стыдно, что в 21 веке это не осознаётся даже так называемой интеллектуальной элитой, не говоря о всём человечестве. Если, слава богу, до большинства населения мира дошло, что деление людей на своих и чужих по цвету кожи (расизм) есть безнравственность, то в отношении национальности, гражданства осознать животное варварство и неэтичность такого деления ещё только предстоит (когда оценивая человека (прав он или нет, чью сторону принять, кого осудить, а кого признать невиновным) смотрят на его национальность или гражданство — главные идеологические «ценности» национализма и патриотизма). При чём тут, — спрашивается, — вообще национальность человека, если он подлец, мерзавец, негодяй или, наоборот, хороший человек?! Куда бы мы национальность, как критерий и принцип политической жизни, ни применяли, обязательно получится античеловечность. То же относится к любым вненравственным делениям людей (сексуальная ориентация, религия, земляк или нет, родственник или нет, цвет кожи).

Национальность по большому счёту определяется не генами, а принадлежностью к той или иной культуре. С интеграцией культур в одну общемировую культуру, следовательно, на дальний план (сугубо для историков, культурологов и антропологов) будет отодвигаться само понятие национальности, которое никакого практического смысла не должно иметь и не должно быть руководящим принципом общественно-политической жизни.

Замечание. Данный ответ в части критики политики мультикультурализма не претендует на истину в последней инстанции, потому что вообще в сфере общественно-гуманитарных наук многое является спорным и не существует единых, общепринятых ответов на многие вопросы — на вопрос о мультикультурализме в том числе.

Мультикультурали́зм - политика, направленная на развитие и сохранение в отдельно взятой стране и в мире в целом культурных различий, и обосновывающая такую политику теория или идеология.

Мультикультурализм противопоставляется концепции «плавильного котла» (англ. melting pot), где предполагается слияние всех культур в одну. В качестве примеров можно привести Канаду, где культивируется мультикультурализм, и США, где традиционно провозглашается концепция «плавильного котла».

Мультикультурализм - один из аспектов толерантности, заключающийся в требовании параллельного существования культур в целях их взаимного проникновения, обогащения и развития в общечеловеческом русле массовой культуры. Идея мультикультурализма выдвигается главным образом в высокоразвитых обществах Европы, где издавна существует высокий уровень культурного развития. В современной Европе мультикультурализм предполагает прежде всего включение в её культурное поле элементов культур иммигрантов из стран «третьего мира» (в том числе из бывших колоний европейских стран).

Критики мультикультурализма утверждают, что в итоге получается полное разрушение многовековых культурных устоев, развитых культурных традиций, так как подобное смешение всегда ведёт к усреднению. По их мнению, если низкий уровень культурного развития пришельцев несомненно повышается, то высокий уровень культуры целевой страны мультикультурализма неизменно падает.

Мультикультурное общество

Культурно плюралистическое (“мультикультурное”) общество - это общество, в котором нет «господствующей культуры» (и в котором понятие «культура» не прикреплено к понятию «этнос»). Это общество, в котором индивидам предоставлена свобода выбирать, какие культурные образцы являются их “собственными”.

Культурное разнообразие – это не только и не столько этническое разнообразие. Это разнообразие жизненных стилей, культурных ориентаций и культурных тенденций. Культурный плюрализм состоит не в параллельном существовании автономных “идентичностей”, а в их взаимодействии, что предполагает как их взаимное проникновение, так и взаимную трансформацию.

Поэтому средоточие политик культурного плюрализма в демократическом обществе образует не поощрение “диалога” между этнолингвистическими и этноконфессиональными группами, а формирование общего коммуникационного пространства, которое по своей природе надэтнично.

Обоснование Мультикультурализма

Мультикультурализм, весьма противоречивое междисциплинарное явление, включающее идеологические, философские, художественные аспекты, и оперирующее в сферах антропологии, социологии, политологии, экономики, историографии, педагогики, наконец, литературоведения и философии. Это явление выступает в качестве выражения и одновременно, в какой- то мере обоснования плюралистичной культурной парадигмы, ставящей задачей предложить новое «идеальное» и часто утопическое видение в соответствии или по контрасту с активно дискутируемым идеалом общества и культуры «разнообразия».

Мультикультурализм - понятие достаточно новое для отечественной литературной критики и культурологии. Более того, сам термин вызывает нередко сомнения и неприятие, хотя и отечественные, и американские исследования прошлых лет изобиловали различными синонимами понятия «мультикультуры», такими как многосоставность, поликультура, множественность культурных традиций, не сливающихся в единство. Все это в определенной мере подготовило почву для современного бума, связанного с мультикультурализмом, очень многие элементы которого существовали, были заложены в американской традиции с начала ее самостоятельного бытования. Поскольку у нас общепринятого термина для определения данного феномена выработано еще не было, представляется целесообразным использовать термин «Мультикультурализм», на сегодняшний день достаточно устоявшийся в англоязычной традиции, а также соответствующее ему более широкое понятие мультикультуры, как основного предмета и идеала различных исследований, оперирующих в сфере поликультуры.

Понятие мультикультурализма и само стало сегодня «резиновым» термином, включающим огромное количество зачастую противоречивых тенденций и явлений, так что каждый из исследователей, обращающихся к этому феномену, вкладывает в него по сути свой смысл. В результате, в мультикультурализме оказываются нередко перемешаны и непримиримы, скорее политические, нежели собственно культурные парадигмы. Важно отметить уже теперь, что мультикультурный проект не является освободительным или напротив, узурпаторским, охранительным по своему пафосу, не имеет идеологии и, в конечном счете, этики и по существу может быть использован и используется культурными группами с совершенно противоположными целями. Это, однако, говорит скорее о его пластичности и внутренне современном характере, который сообщает уникальную возможность адаптации.

Мультикультурализм, будучи тесно связанным с постсовременными и в определенной мере, с постколониальными или посткультурными социальными, историческими, философскими теориями, он естественно получает развитие практически во всех странах, так или иначе отмеченных сосуществованием различных «неслиянных» культур и этносов.

В последние годы мультикультурные исследования стали все чаще занимать внимание ученых и Великобритании, и Франции, если речь идет о Европе, не говоря уже об объективно мультикультурных континентах Новой Зеландии, Африки, Австралии.