Если Царская Россия не только кормила себя, но и была крупнейшим экспортёром зерна, то СССР уже в 1950-е гг. стал импортировать зерно. Причём импорт зерновых начался бы и раньше, но его сдержали коллективизация, в ходе которой крестьян заставили жить впроголодь, а также уничтожение мясного стада (экономия на фураже) как целенаправленная, так и в ходе коллективизации, когда скот вырезался. Поставив деревню на колени, всячески препятствуя повышению уровню жизни в деревнях, превратив крестьян в рабов, лишённых паспорта и, как следствие, права на переезд, лишённых пенсий и обязанных работать за трудодни, коммунисты создали условия, чтобы молодые люди бежали из сельского хозяйства в города. Это создало проблему избыточных неэффективных кадров и усилило диспропорции в советской экономике.

Несмотря на не внушающее оптимизма состояние дел в стране, новое советское руководство, подобно старому, находило возможным продавать за рубеж дефицитные сельхозпродукты. Хотя по сравнению со Сталиным действовало более гуманно, не доводя ситуацию до массовой гибели "винтиков". Так, в 1953-55 СССР заключал торговые договора, предусматривавшие экспорт зерновых (пшеница и рожь), среди прочих, с Албанией, Норвегией, Финляндией, ГДР (куда также вывозил и другие продовольственные товары), на экспорт сахара - с Афганистаном; в 1953-54 продавал зерно и муку в Исландию, в 1954-55 - зерно в Польшу, Египет, Чехословакию. В 1953 единовременно продал «зернопродукты» в Индию, пшеницу в Данию и Италию, сахар и муку в Монголию, в 1954 - зерновые в Бенилюкс, в 1955 - зерновые в Австрию. Так как ни факты заключения торговых договоров с иностранными государствами, ни содержание этих договоров не скрывались, это вызывало явное недовольство у полуголодного населения страны.

Первоначально зерно закупалось в основном за золото, что было крайне расточительно для экономики. Но с резким ростом мировых цен на нефть в 70-е гг в купе с ростом нефтедобычи в СССР появился стабильный источник валюты. В послевоенный период в СССР произошёл огромный рост ее добычи — с 20 до 400 млн т к 1972 году. Цена же во время Нефтяного Кризиса 1973 года выросла с 3 до 5 долларов за баррель, а в 1974 году до 12. Страна, всегда испытывавшая проблемы с продовольствием и пережившая три массовых голода 1921, 1933, 1947 гг, фактически спасалась от новых голодных эксцессов "черным золотом".

С июля 1972 г. СССР впал в сильнейшую зависимость от ввоза зерновых из США. Более того: США к середине 70-х гг. получили беспрецедентное право: контролировать на советской территории ход ежегодной зерновой страды и ее результаты. А цены на ввозимую американцами советскую нефть, в порядке взаимообмена, были заниженными. Кстати, и сегодня российская нефть на мировом рынке на 10, а то и на 15 процентов дешевле ее зарубежных аналогов.

Такая ситуация была обусловлена не только последствиями небезызвестных хрущевских «новаций» в сельском хозяйстве (целинная и кукурузная кампании, продажа МТС колхозам, ликвидация травопольных севооборотов и чистых паров, «консервация» почвозащитных лесопосадок). Ведь и после отставки Н.С. Хрущева политика руководства страны осталась прежней, то есть продолжалось экстенсивное развитие земледелия и животноводства, что предполагало, например, ликвидацию так называемых «неперспективных деревень»; повсеместное осушение болот и вырубку лесов для рекордного расширения сельхозплощадей; быстрое истощение почв из-за опять-таки рекордной их подпитки химудобрениями и т.п.

«Голос Америки» сообщал: «В 1963 году США начали поставки зерна в СССР. Советский Союз впервые был вынужден закупить за границей 12 млн. тонн зерна в связи с тем, что эффективность освоенных целинных почв в Казахстане ежегодно падала. Выведение из оборота около трети поднятой целины свидетельствовало о том, что экстенсивные методы развития не работают. Если в 1954-1958 годах средняя урожайность пшеницы в СССР составляла 7,3 центнера с гектара, то к 1962 году она снизилась до 6,1 ц/га. В 1964 году из импортного зерна выпекалась каждая третья буханка хлеба…».

В 1959 г., в период завершения освоения целины, в Сокольниках прошла первая в СССР национальная выставка США, которую посетил Н.С. Хрущев. По данным американской делегации, «достижения американской экономики вкупе с неудачами освоения целины произвели сильное, удручающее впечатление на советского лидера».

Однако СССР, по официальным его заявлениям и публикациям в «Правде» и «Сельской жизни», покупал зерно вовсе не из-за его недостатка, а якобы для того, чтобы «производить больше молока и мяса для улучшения питания советских людей».

Тем временем ситуация ухудшалась…

Итак, июнь 1972 г.: в СССР, по данным минсельхоза США, ожидается катастрофически низкий урожай зерновых. Особенно пшеницы. Уже в первой декаде июля 1972 г. делегация советского «Экспортхлеба» буквально за неделю провела успешные переговоры о закупке зерновых с шестью американскими компаниями - так называемой «Большой шестеркой». Были законтрактованы почти 8 млн. тонн - то был рекордный уровень ежегодного советского зерноимпорта за 1945 - 1972 гг.

Кстати, визит советской делегации был намеренно приурочен ко Дню независимости США - 4 июля, что психологически помогло переговорам. И уже 8 июля 1972 г. президент Ричард Никсон заявил, без уточнения деталей, что «СССР закупит у США крупнейшую в истории партию зерна».

Когда руководящие товарищи из «Экспортхлеба» доложили в Политбюро ЦК КПСС об успешно выполненной миссии, они тут же получили новое задание: прикупить еще зерна в США. И уже в августе та же делегация вернулась в Штаты, законтрактовав еще около 11 млн. тонн. Взамен СССР понизил «на неопределенный срок» экспортные цены на свою нефть для США и Канады на 12-15 процентов.

За 1973-1975 гг., по данным официальной статистики, советские зернозакупки на Западе превысили в целом 55 млн. тонн, но, как и в 60-х - начале 70-х, доля импорта из США превышала 55 процентов (та же продукция закупалась в Канаде, Австралии, Аргентине, Франции). В то же время в 1975 г. американские юристы обвинили «Большую шестерку» в том, что в экспортных партиях растет доля подмоченных зерновых и даже песка и разной шелухи для «достижения» контрактного объема. А для сокрытия этих фактов компании якобы подкупают американских и иностранных проверяющих. Но это дело было спущено на тормозах. По ряду данных, из-за того, что советские инспекторы отказались свидетельствовать против этих компаний…

Весной 1975-го президент США Джеральд Форд заявил, что вскоре будет подписан долгосрочный взаимовыгодный договор с Москвой о поставках зерна. 20 октября 1975 г. такой договор был подписан, сроком на 5 лет.

Согласно этому документу, СССР обязался ежегодно закупать в США 6 млн. тонн зерна на сумму около 1 млрд. долларов. Причем СССР имел право увеличивать годовой объем закупок на 2 млн. тонн без дополнительных согласований с администрацией США.

Но уже в 1977 г. ситуация изменилась в худшую для Москвы сторону. Ибо в рамках специального соглашения экспертам из США дозволялось в СССР… инспектировать площади под зерновыми, а цэрэушным спутникам - мониторить эти площади (!). Таким образом, руководство СССР, вольно или невольно, добровольно пошло на беспрецедентное ущемление государственного суверенитета…

Эти «новшества» были связаны с усугублением зернового, а точнее - общепродовольственного кризиса в СССР. О переживаемых страной трудностях упомянул сам Брежнев в своем выступлении 7 ноября 1977 г., сообщив о планируемом импорте зерна в 20 - 25 млн. тонн. А затем, в конце 1977-го советская делегация закупила 15 млн. тонн зерновых, опять-таки в США.

За 1978 - 1979 гг. советские закупки зерна в Соединенных Штатах составили около 16 млн. тонн, но уже в январе 1980-го США ввели эмбарго на эти поставки по причине ввода войск СССР в Афганистан. Однако Москва продолжала покупать данную продукцию через фирмы Канады, Сингапура, Гонконга, Австралии, Аргентины, Скандинавии. Причем советский импорт зерновых возрос в 80-х гг., по официальным советским данным, более чем вдвое. Если проследить динамику закупок, то в 1982 г. объем импорта зерна составил 29,4, в 1983 г. - 33.9, в 1984 г. - 46,0, в 1985 г. - 45,6, в 1986 г. - 26,8, в 1987 г. - 30,4, в 1988 г. - 35,0, в 1989 г. - 37,0 млн. тонн. При этом в процентном отношении почти половина всех импортных поставок приходилась на долю все тех же Соединенных Штатов.

Понятно, что СССР ввиду растущей зерновой зависимости от США становился менее активным во внешнеполитическом плане и, соответственно, вынужден был все в большей степени считаться с интересами Вашингтона и Запада в целом.

Что проявилось, например, в ходе британско-аргентинской войны из-за Фолклендов (1982 г.), в советской «информационной» реакции на визиты правительственных делегаций полпотовской Камбоджи в Румынию и Югославию (1977 - 1978 гг.), в реакции на уничтожение израильскими ВВС ядерного центра вблизи Багдада (1981 г.), а также в ходе израильской, затем натовской интервенции в Ливане (1982 -1983 гг.). Напомним, что, к примеру, советский ультиматум 1958 г. предотвратил агрессию Турции и НАТО против Сирии…

Когда недоставало инвалюты, Советский Союз вынужден был тратить свой золотой запас для оплаты зернового и мясного импорта. По оценкам американских и других зарубежных источников, на ввоз зерновых и мяса СССР за 1960-е - первую половину 1980-х израсходовал свыше 900 тонн золота из госзапаса. В среднем за год это составляло 12, а то и 15 процентов данного запаса. Понятно, что золотой запас страны ежегодно пополнялся, в том числе за счет золотодобычи. Тем не менее, если на 1 января 1953 г. он достигал почти 2100 тонн, то к 1 января 1985 г. он уже был меньше 700 тонн, а на 1 января 1992-го - составлял только 480 тонн (см., например, Chadwick М, Long D... Nissanke М. Soviet Oil Exports: Trade Adjustments. Refining Constraints and Market Behaviour. Oxford: Oxford Institute for Energy Studies, 1987; Gold and Soviet trade: CIA. Wash. 1988).

Примечательно и то, как тогдашняя советская пропаганда разъясняла полезность зернового импорта именно из США. Так, в книге А.В. Куницына «Экономические отношения стран СЭВ с США» (М.: Наука, 1982, с. 61-62) на полном серьезе говорилось: «...Приобретая кормовое зерно и другую сельскохозяйственную продукцию в США, страны СЭВ используют преимущества международного разделения труда, связанные как с природно-климатическими, погодными условиями, так и с технико-экономическими факторами производства и распределения. Например, Советскому Союзу экономически целесообразнее ввозить зерно на Дальний Восток из США и других стран, чем транспортировать его на громадные расстояния по железной дороге с Украины или Казахстана» (но расстояние от советского Дальнего Востока, по крайней мере, до Казахстана намного меньше расстояния от этого региона РСФСР до тихоокеанского побережья США! - А.Л.). И далее: «Дополнительные закупки американской сельскохозяйственной продукции помогли нашей стране ослабить негативные последствия крайне неблагоприятных погодных условий отдельных лет. Среди стран СЭВ СССР остается основным покупателем зерна из США (73% совокупного зерноимпорта стран СЭВ из Соединенных Штатов). В 1975 - 1979 годах зерновые составляли 60% советского импорта из США...».

В том же издании приведено своего рода дополнительное оправдание такой политики: «...Как отмечает советский экономист М. Максимова (см. «СССР и международное экономическое сотрудничество». М.: Мысль, 1977), закупки нашей страной за рубежом продовольствия помогли избежать перебоев в снабжении населения продуктами питания, возможных из-за трудных условий засухи, в которых оказался ряд крупных сельскохозяйственных районов СССР в эти годы...».

Отметим, что Австралия, Аргентина, Канада предлагали СССР примерно те же объемы зерновых по ценам, ниже американских. Причем Австралия и Аргентина предлагали, в отличие от США, и бартерную оплату. Точнее - частичную оплату этих поставок советскими товарами. Однако такие сделки были почему-то мизерными, и, соответственно, проамериканский баланс зернопоставок в СССР не менялся…

Отметим и то, что с середины 1970-х начался и стал быстро расти - вплоть до распада СССР и позже - импорт говядины и продуктов птицеводства из США. Правда, до 80 процентов этих поставок до 1986 - 1987 гг. получали советская мясопереработка и… сеть «Берёзок» - магазинов валютно-чековой торговли в СССР. Это вполне объяснимо. С одной стороны, чуть ли не ежедневные советские «рекорды» в области животноводства. А с другой - этикетки на мясопродуктах «Made in USA». Разве такое сочетание можно было допустить в магазинах массовой торговли?

Словом, сельскохозяйственная политика советского руководства в 60-х - 80-х гг. привела к системному кризису сельского хозяйства и пищевых отраслей. Что, в свою очередь, упрочило зависимость страны от США и значительно повлияло на внутриполитическую ситуацию в стране.

В репортажах того же «Голоса Америки» еще в конце 70-х гг., сообщалось, в частности, что «всё больше магазинов в районах центральных областей России (Центрально-Европейский экономический регион РСФСР. -А. Л.) сидят на «голодном пайке». Перебои с хлебом, мясом, молоком и другими продуктами стали нормой». Отмечалось также, что «качественных продуктов питания в этих и ряде других районов становится меньше, и люди оттуда вынуждены «штурмовать» магазины Москвы, Ленинграда, областных центров. Но в изобилии советские продукты имеются на так называемых «колхозных» рынках, однако их цены даже многим горожанам не по карману…».

По убеждению костромского экономиста-аграрника Сергея Довтенко, «с 1960-х, в связи с сселением деревень, в российском Нечерноземье возобладала ориентация на крупные сельские поселения городского типа. Но она противоречила традиционному сельхозпроизводству, которое - при запредельных пространствах и неразвитости инфраструктуры в новых поселениях, в том числе бытовой, - фактически самоликвидировалось. А с 1970-х гг. политика ликвидации "лишних" деревень стала более активной, с неизбежным социально-экономическим и экологическим ущербом для всей РСФСР. Все эти и схожие проблемы перешли в нынешнюю Россию, которые при нынешней агро- и земельной, да и общеэкономической политике властей не могут быть решены».

Наткнулся на материал по истории советских закупок зерна в США. Не со всеми тезисами, приведёнными там, могу согласиться, но история в целом любопытная.

Полвека назад СССР чуть не вызвал кризис американской экономики

В 1963 году советские граждане меньше всего беспокоились о дефиците зерна. Советский Союз никогда не был крупным игроком на зерновом рынке. После начала Холодной войны, в конце 1940-х годов, было закуплено несколько партий зерна, однако объемы были невелики. Чаще на мировом рынке СССР выступал в роли продавца, а не покупателя. Все изменилось именно в 1963 году, когда среди трейдеров поползли слухи о том, что в СССР ожидается дефицит зерна, и Канада заключила самый большой за всю историю контракт с Советами - на поставку зерна на сумму в полмиллиарда долларов. В нынешних ценах это почти $4 миллиарда. Зерно предназначалось для Кубы, что не было секретом для правительств Канады и США. Колоссальный объем сделки произвел неизгладимое впечатление на торговцев зерном. Еще в большей степени заинтересованная общественность была потрясена открывшимися подробностями относительно состояния советского сельского хозяйства.

Пока граждане с трепетом наблюдали за экранными похождениями киногероев, советский агропромышленный комплекс сделал первый шаг к краху. Даже по официальным данным в 1963 году производство зерновых снизилось по меньшей мере на 10%, однако советское правительство не желало не только сокращать внутреннее потребление, но предполагало увеличивать поставки зерна в Восточную Европу и на Кубу. Сегодня уже трудно это представить, но правительство не могло регулировать баланс спроса и предложения ценой. Это в рыночных условиях даже небольшой рост цен приводит к снижению потребления и рынок снова оказывается сбалансированным. Советское правительство решало вопрос, как обеспечить баланс при фиксировании цены. А это не такая простая задача, ведь почти невозможно точно оценить спрос и предсказать урожай.

Поскольку дружественные страны испытывали похожие проблемы, то без закупок зерна во враждебном лагере страна просто не могла обойтись. Дальновидные американские аналитики указывали на то, что система сельского хозяйства в СССР испытывает фундаментальные трудности. Даже New York Times написала о том, что для Хрущева после сталинской индустриализации именно сельское хозяйство стало приоритетным направлением; как сказали бы сейчас, личным проектом. Советский руководитель с огромным вниманием следил за тем, что происходит в АПК. И теперь, после десятилетия оптимистичных рапортов о преимуществах советского сельского хозяйства, Хрущев вынужден был принять тяжелейшее решение о закупках зерна за рубежом.

Буквально через несколько дней после публикации в авторитетной газете поползли слухи о том, что СССР пытается закупить зерно в США. Напомним, что это был период Холодной войны и для таких операций необходимы были существенные законодательные коррективы, так как на тот момент в Америке были запрещены любые поставки, способные усилить коммунистический режим. И хотя многие американские политики считали разумным смягчить режим, любая поставка зерна в СССР требовала личного одобрения президента США.

Любопытно, что американские фермеры, обычно отличающиеся консервативными взглядами, были категорически против продаж зерна социалистическим странам несмотря на то, что видели в этом прямую финансовую выгоду. К тому моменту в США сформировались значительные запасы зерна и идея продажи излишков даже классовому врагу для стимулирования внутреннего рынка выглядела более чем разумно. Фермеры настаивали на том, чтобы «русские покупали зерно по нашим ценам», а на тот момент внутренние цены в США составляли $1,8 за бушель, что было на $0,5 выше мировых цен. Заметим, что эти $1,8 в 1963 году эквивалентны $14 сегодня в 2014 году. А пшеница сегодня, 50 лет спустя, стоит $66 за бушель.

В течение следующих недель велись жаркие дебаты о том, можно ли поставлять зерно в СССР. Многие были обеспокоены тем, что это зерно в конечном итоге попадет на Кубу и усилит влияние Кремля на Острове Свободы и, соответственно, сведет на нет усилия Дяди Сэма по экономической блокаде режима Кастро.

Профсоюз докеров вообще не стеснялся в выражениях, требуя от правительства прекратить даже думать о помощи врагу, который обещал похоронить США. Опять же именно докеры могли бы неплохо заработать на поставках в СССР, эти сознательные пролетарии отвергали возможность получения «легких денег», если пострадают идеалы свободного мира. В общем, докеры обещали, что в случае отправки зерна в СССР в портах отгрузки могут возникнуть проблемы.

Тем временем перед зерновыми трейдерами Америки встал вопрос, что делать с советскими заявками. И вот крупнейшие трейдеры, в том числе Continental Grain, Cargill, ADM и Louis Dreyfus собрали в Оттаве совещание для того, чтобы обсудить, как обойти санкции и продать зерно большевикам. На тот момент законодательно картельные соглашения допускались в том случае, если целью ставилось стимулирование экспорта. Предлагалось даже создать картель для переговоров с СССР, со стороны которого выступала государственная структура «Амторг», да и опыт Канады, которая в свое время произвела свои продажи через единую компанию нельзя было не учитывать. Однако жесткое антитрестовое законодательство США ограничивало возможности даже экспортных картелей, так что зерновым магнатам было о чем подумать.

После переговоров представители компаний Cargill и Continental Grain неожиданно заявили о своей приверженности свободной конкуренции и нежелании участвовать в картельном соглашении. Опытные аналитики сразу поняли, что эти гиганты планируют играть свою игру и не хотят связывать себе руки соглашениями с конкурентами.

В октябре Кеннеди подписал протокол о продаже зерна СССР на сумму $250 млн ($2 млрд в нынешних ценах), но в своей речи для публики глава государства подчеркнул, что это отнюдь не означает перемен в экономической политике США. Помимо СССР протокол разрешал продажу зерна и другим странам социалистического лагеря, которым предоставлялось право закупок на сумму до $60 млн. Тогда же президент объявил о том, что ни одна компания, участвующая в протоколе, не должна обеспечивать более 25% всего объема.

Американская общественность настаивала на том, чтобы администрация сделала так, чтобы каждый житель СССР узнал, что он ест американский хлеб. Но это, конечно, было невозможно. Советские граждане ни на секунду не сомневались в продовольственной безопасности родины. И, прильнув к телевизорам, смотрели, как американские докеры готовятся сбросить власть ненавистных империалистов.

На политической арене предполагаемая сделка подвергалась критике со всех сторон. В то время, как консерваторы считали недопустимым укреплять враждебное государство, либералы утверждали, что пока американское правительство запрещает своим компаниям продавать продукцию СССР, коммунисты закупают нужные им товары у европейских компаний и в результате СССР имеет то, что ему нужно, европейские предприниматели зарабатывают деньги, а американские компании не участвуют в дележке пирога.

Несмотря на критику, протокол был подписан, и первую сделку заключил Cargill, согласовав цену на 100 тысяч тонн зерна. Экспортная лицензия предусматривала, что перевозка зерна должна производиться только на кораблях под американским флагом. Не удивительно, что фрахт американского корабля оказался значительно дороже рыночной цены. В результате возникла любопытная коллизия: советские переговорщики договорились о покупке американского зерна, но не соглашались переплачивать за американский фрахт, а вдобавок еще и докеры объявили, что не желают грузить зерно на корабли «с серпом и молотом».

С одной стороны, с 1936 года в США действовал акт о защите перевозчиков, который требовал, что не менее половины всех экспортных поставок, осуществляемых с привлечением государственных долгосрочных кредитов, должны транспортироваться американскими транспортными компаниями. Однако это правило не распространялось на коммерческие поставки, когда государственные деньги, как в нашем случае, задействованы не были.

Для того, чтобы разрешить противоречие Белый дом созвал экстренное совещание с участием зерновых трейдеров, однако компромисс не был достигнут. Трейдеры говорили, что невозможно зафрахтовать достаточное количество американских судов, чтобы обеспечить даже половину перевозок. В результате Cargill, продав в первой партии 100 тысяч тонн, зафрахтовал американский корабль только на 9 тысяч тонн, остальной объем был экспортирован «в виде исключения».

Масштаб операции был столь велик, что для транспортировки зерна пришлось задействовать супертанкер «Манхэттен», на тот момент самое большое транспортное судно, построенное в США, водоизмещением 106 тысяч тонн. Зерновые терминалы не могли загружать его, поэтому приходилось делать это частями, загрузка начиналась в мелком порту и производилась до тех пор, пока позволяла осадка, затем судно отправлялось в другой порт, более глубокий, где в него загружалось еще зерно, а последние партии загружались уже на рейде с барж. Разгрузка в пункте назначения также осуществлялась с помощью барж.

Кадр из фильма «Солярис». Источник: ВГТРК

В итоге СССР закупил у Cargill и Continental Grain почти 2 млн. тонн, но это была лишь прелюдия к тому, что случилось 9 лет спустя.

Великое зерновое ограбление

Лето 1972 года. В Москве стоит тридцатиградусная жара, на столицу опустился смог от пылающих торфяников. На полях страны из-за засухи гибнут зерновые и ожидается катастрофически низкий урожай. С мест привычно рапортуют о временных трудностях. Но истинные масштабы бедствия не были известны в тот момент никому.

На переговорах с министерством сельского хозяйства США советские чиновники изъявляют желание закупить большой объем зерновых, в основном пшеницу и кукурузу. И вот в июле 1972 года делегация в составе трех человек от корпорации «Экспортхлеб» (удачное название для компании, специализирующейся на импорте) отправляется в Америку. За несколько дней эти трое, чьих имен, к сожалению, мы никогда не узнаем, провели переговоры о закупке зерновых с шестью компаниями, со всей так называемой «большой шестеркой американских трейдеров».

Комментаторы оценивали объем закупок со стороны СССР как «чудовищный» - около 2,7 млн. тонн. Биржевые аналитики были более консервативны в оценках. Но ни те, ни другие не подозревали, что к тому моменту «Экспортхлеб» законтрактовал уже 8 млн тонн.

Функционеры из минсельхоза США потирали руки: наконец-то удастся избавиться от накопленных излишков. Они были уверены, что это придаст новый импульс экономике США. Тут следует пояснить, что торговые компании, та самая «Большая шестерка» не имели своего зерна. Их бизнес строился на логистике и управлении потоками. А контракты на поставку таких товаров не подлежат немедленному исполнению, а наоборот, растянуты во времени, то есть подписывается контракт и фиксируется цена сегодня, а фактическая поставка и оплата могут произойти через год. То есть продавая зерно «Экспортхлебу», какой-нибудь Cargill собирался, как обычно, ближе к сроку поставки купить зерно у фермеров, отправить за океан и получить доход за счет разницы между ценой в контракте и ценой закупки у фермеров.

«Экспортхлеб» на Тверской улице, 1927 год

Именно поэтому продавцы держали в секрете объемы контрактов и даже сам факт переговоров, ведь если бы масштабы стали известны, то внутренние цены неизбежно бы взлетели и о прибыли пришлось бы забыть.

Вернувшись в Москву, делегация доложила об успешно выполненной миссии, однако вместо заслуженных орденов, ее члены получили новое задание: прикупить еще чуть-чуть зерна, поскольку в СССР виды на урожай оказались совсем унылые.

В августе делегация вернулась в США и законтрактовала тем же способом еще зерновых. В итоге по фиксированным ценам было куплено 19 млн тонн зерна - более 10% от того, что СССР производил в те годы. Но при этом все в США считали, что советский контракт - чуть более 4 млн тонн. Русские делегаты говорили каждому продавцу, что «мы работаем только с вами». И «Большая шестерка», не привыкшая к русскому бизнес-коварству, хранила тайну «красного зерна».

В Америке уже много лет был избыток зерна, и каждая компания была рада законтрактовать как можно больше, не сомневаясь, что легко покроет дефицит на внутреннем рынке. Но к концу августа рынок начал прозревать: все трейдеры кинулись закупать зерно и фрахтовать пароходы. В короткий срок цены взлетели почти в два раза.

И тут в минсельхозе США зазвенел колокол. Дело в том, что в тот момент существовала практика выравнивания внутренних и мировых цен. То есть, если компания экспортировала зерно по цене превышающей внутреннюю - разница выплачивалась правительству, если наоборот, мировые цены были ниже внутренних, то разница правительством компенсировалась. Эта практика стимулировала экспорт и сглаживала сезонные колебания. Она отлично работала, пока объем платежей в ту и другую стороны был примерно равен. Когда дело дошло до экспорта 19 млн тонн и внутренние цены подскочили, превысив мировые, то правительству пришлось субсидировать экспортеров, причем счет экспортных субсидий пошел на сотни миллионов «тех» долларов.

Начали нервничать налогоплательщики, которые не могли взять в толк, почему они за свой счет должны субсидировать поставки коммунистам. Под давлением общественности размер субсидий был урезан и убытки, понесенные от советских контрактов были разделены между государством и компаниями.

Тут подключилось ФБР и начало свое расследование, Конгресс США открыл слушания о «зерновом кризисе». Компании обвинили в сокрытии информации, которую, по закону, они должны были раскрывать, а функционеров минсельхоза в том, что они передавали инсайдерскую информацию трейдерам и не приняли своевременных мер по урегулированию ситуации. А когда достоянием общественности стал тот факт, что многие крупные чиновники минсельхоза поустраивались на руководящие посты в зерновые компании, разразился натуральный политический кризис.

Но по итогам слушаний все обвинения были сняты, поскольку поведение всех сторон оказалось безупречным с юридической точки зрения, однако «неприятный осадок остался», и теплые отношения чиновников минсельхоза США и крупнейших зерновых трейдеров еще долго упоминались в оппозиционной прессе и речах политиков.

История получила название «Великое зерновое ограбление», ее изучают в американских университетах, она положила основу многочисленным мифам о том, как СССР, действуя тайно, обваливал мировые биржи и диктовал свою экономическую политику «миру капитала». На самом деле это прекрасный пример столкновения двух миров. Советские закупщики не имели понятия о том, как работают мировые продовольственные рынки. Они действовали в рамках своих представлений о мире капитала, где человек человеку - волк.

Последствия

Советские закупщики благополучно вернулись на родину, а американские фермеры наконец почувствовали - что-то пошло не так. Каждый сезон перед фермером стоит альтернатива: продать урожай сразу и зафиксировать прибыль или положить на хранение в надежде, что сезонный рост цен на рынке покроет складские издержки. В сезон 1972 года урожай зерновых в США был рекордным, и фермеры поспешили «слить» всю свою продукцию пока не поздно. Каково же было их разочарование, когда цены выросли вдвое. Разочарование сменила ярость, когда им стало известно, что еще в июле СССР законтрактовал огромные объемы. Представители фермерского движения обвинили минсельхоз США в том, что тот скрыл факт закупок в интересах зерновых магнатов и в ущерб фермерам. «В чьих интересах действует минсельхоз?», - почти по-советски вопрошали фермеры. Но минсельхоз гневно отвергал все обвинения, указывая, что вся важная информация, имевшаяся на тот момент, была обнародована, а об объеме конкретных сделок не сообщалось, поскольку они составляли коммерческий секрет сторон.

Фермеров удалось успокоить, однако американская общественность продолжала волноваться: «Эти зерновые воротилы наживаются за счет налогоплательщиков!»; «Они зарабатывают сверхприбыли, продавая хлеб врагу, да еще и получают экспортные субсидии!». Вице-президент США даже заявил, что президент Никсон поручил ему расследовать деятельность компаний. Несмотря на то, что Никсон ничего никому не поручал, опровергать это утверждение Белый дом не стал.

Над зерновыми трейдерами начали сгущаться тучи. Тогда Cargill пошел на беспрецедентный шаг. Компания пригласила независимых аудиторов для того, чтобы они изучили сделку с СССР и сделали заключение о ее рентабельности. Аудиторы серьезно отнеслись к поставленной задаче и пришли к выводу, что на этой операции Каргилл потерял почти по центу на бушеле или в целом $661 тысячу ($5 млн в нынешних ценах). В пресс-релизе компании радостно сообщалось, что несмотря на краткосрочные потери, положительный эффект от массивного экспорта столь велик, что в долгосрочном плане вся отрасль в целом и Cargill, в частности только выиграли. То есть получалось все наоборот - несчастные компании понесли убытки ради всего общества в целом.

Обнародование данных аудита непубличной компанией возымело действие. Лишь заядлые конспирологи усомнились в достоверности информации, большинству же слова аудиторов оказалось достаточно, а остальные компании, участвовавшие в операции, в ответ на обвинения в наживе на страданиях собственного народа стали ссылаться на расчеты Cargill, утверждая, что никаких сверхприбылей они не получили. Им удалось вывести себя из-под удара, однако на этом все не закончилось.

Переправить почти 20 млн тонн из США в СССР задача не из легких с точки зрения логистики. Тем более, что СССР по случаю прикупил зерна еще и в Австралии и Канаде.

В какой-то степени пресс–релиз Cargill говорил правду насчет масштабного эффекта. Несмотря на потери непосредственно от сделки с СССР, итоги 1973 года для Cargill оказались более чем благоприятными. Компания обернула 62,3 млн тонн разнообразной продукции, и чистый доход по итогам года составил астрономические $107 млн - в три раза больше, чем годом ранее.

Великое зерновое ограбление продемонстрировало, что правительство США не имеет представления об объеме и масштабах экспортных операций. Поэтому был принят ряд мер, как сказали бы у нас сейчас, «по упорядочиванию внешней торговли». В 1973 году правительство обязало экспортеров сообщать об экспортных сделках в течение 21 дня после их совершения. Этот срок нужен был для того, чтобы компания, продавшая зерно за границу, имела возможность откупиться на внутреннем рынке. Если сведения об экспортной сделке становятся достоянием общественности, то рынок немедленно реагирует, поскольку все его участники прекрасно понимают, что экспортер в ближайшее время будет закупать зерно. Соответственно рост цен становится неминуемым, а экспортеру придется откупаться по более высоким ценам. Однако критики, хорошо усвоившие урок с поставками в СССР, обратили внимание на то, что система уведомлений в течение 21 дня ни в малейшей степени не может застраховать страну от зернового кризиса, подобного тому, что был в 1972 году. Минсельхоз был вынужден ужесточить правило, согласно которому все компании, экспортирующие пшеницу, муку, кормовое зерно, масличные и хлопок в объемах, превышающих 100 тысяч тонн должны в течение 24 часов сообщить министерству о совершенной сделке.

Второе пришествие

В 1974 году по причине истощения запасов система еще более ужесточилось, и теперь компании были обязаны получать предварительное разрешение на экспорт каждой партии, превышающей 50 тысяч тонн. Неудивительно, что когда в США снова появились представители СССР, желающие прикупить 3,4 млн тонн кукурузы и пшеницы, запаниковал даже президент Форд. Он немедленно собрал на совещание в Белый дом представителей компаний Continental Grain и Cook, на котором попросил эти компании приостановить текущие сделки с СССР до тех пор, пока США не проведет ревизию всех своих обязательств по экспорту. Просьба президента даже в США - дело серьезное, отказывать не принято, однако не обошлось без курьеза: два бизнесмена по-разному поняли главу государства, в результате чего одна компания понесла серьезные убытки, а другая - обогатилась. Если президент компании Cook Нед Кук решил, что речь идет обо всех экспортных поставках, то президент Continental Grain Стейнвег решил, что главу страны волнует только СССР, и соответственно, отправил большую партию зерна в Иран, в то время, как Cook, который также вел переговоры с Ираном, в тот момент остановил их, стремясь выполнить джентльменское соглашение, заключенное в Белом доме.

К 1975 году ситуация с запасами нормализовалась, и правительство сохранило лишь требование об отчете об экспорте 100 тысяч тонн в течение 24 часов. Зерновые трейдеры недовольно ворчали, так как опасались утечек информации из минсельхоза.

Логистика

Транспортировка «советского» зерна представляла собой нетривиальную задачу. Существует три основные составляющие транспортной инфраструктуры для транспортировки зерна: речной транспорт (баржи), железнодорожный и автотранспорт. Перед американскими компаниями стояла задача в течение пяти месяцев «выкатить» почти 20 млн. тонн зерна к портам и погрузить их на борт. Конечно, каждый год США экспортировали много зерна, но именно в 1973 году объем экспорта удвоился, преимущественно за счет советских поставок. Как назло, на Среднем Западе реки вышли из берегов, что привело к параличу речного транспорта (в особенности на знаменитой реке Миссисипи), и соответственно увеличило нагрузки на железные дороги. Вдобавок ко всему из-за нефтяного эмбарго катастрофически выросли цены на бензин, что сделало транспортировку зерна автотранспортом экономически нерентабельной.

Транспортная инфраструктура США и тогда, и сейчас сильно отличается от российской, и в первую очередь это касается железнодорожного транспорта. Несмотря на то, что сетью железных дорог опутана вся страна, средний американец может прожить жизнь, ни разу не оказавшись в поезде. С наибольшей степенью вероятности железную дорогу, по крайне мере на Среднем Западе, можно обнаружить лишь в непосредственной близости от элеваторов. Это удивительно для нашего соотечественника, привыкшего к тому, что не только в глубинке, но и в крупных городах железнодорожная станция представляет собой сосредоточение цивилизации.

Большая часть грузов в стране перевозится автотранспортом на неоднократно воспетых Голливудом грузовиках. В каком-то смысле соотношение частоты упоминаний грузовиков и поездов в американских фильмах отражает роль, которую играют эти транспортные средства в экономике страны.

Сами американцы осознают феномен своей транспортной инфраструктуры и видят в нем глубокий философский смысл. Действительно, взглянув на любую европейскую карту можно заметить ярко выраженные центры, от которых лучами расходятся автодороги, железные дороги и пр. Такая «центростремительность» приводит, по мнению американцев, к разрыву между городом, где плотность коммуникаций высокая, и глубинкой, где дороги редки, и в стране уживаются современные мегаполисы с деревнями, отставшими в лучшем случае на полвека как в культурном и социальном, так и материальном развитии. Если взглянуть на карту США, то можно обратить внимание, что страна равномерно покрыта дорогами, словно сетью. Подобным же образом спланированы и города, в которых улицы пересекаются под прямым углом и представляют собой своего рода сеточку. Гордые американцы утверждают, что благодаря этому достигается равномерность развития всей страны, и сегодняшнее процветание во многом обязано именно этой системе сообщений, заложенной на заре американской цивилизации. Насколько это верно – сказать трудно.

Еще в 1960-е годы железнодорожники предложили рынку новый тип вагонов: алюминиевые вагоны способные перевозить 111,5 тонн (по сравнению с обычными 64-тонными вагонами). Однако большей емкостью достоинства новых вагонов, прозванных «Большой Джон», не ограничивались. В отличие от обычных вагонов, новые загружались через верх, загрузка происходила в разы быстрее, а алюминиевый корпус был дешев в эксплуатации. Эти вагоны произвели революцию в логистике и по всей стране под них стали переоборудовать элеваторы.

Высокая транспортная эффективность и меньшие расходы на транспортировку не могли не радовать зерновиков, однако далеко не все были довольны. Некоторые мелкие элеваторы (в основном это касалось штата Айова) не оснастились погрузочным оборудованием и остались привязанными к традиционным вагонам. В то же время в условиях резко возросшего экспорта образовался сильный дефицит вагонов, в особенности в связи с тем, что много вагонов было арендовано экспортерами.

Железнодорожные тарифы регулируются государством, и соответственно дефицит вагонов не может быть компенсирован ростом цен. Поэтому мелкие фермеры оказались лишены возможности двинуть свое зерно куда бы то ни было. Посыпались обвинения в том, что зерновые компании скупают зерно на мелких элеваторах с дисконтом, и фермеры вынуждены на это идти, поскольку это единственный способ отгрузить свое зерно. Эти обвинения были названы «Вагонным шантажом» (boxcar blackmail) и стали предметом очередного разбирательства. Зерновые компании боялись, что государственная комиссия запретит использование столь эффективных арендованных поездов, усмотрев в этом монополизацию рынка, однако этого не произошло. Более того, после года разбирательств обвинения с компаний были сняты, и хотя отдельные факты шантажа были выявлены, серьезных мер не было принято.

Эта череда разбирательств была лишь прелюдией к зерновому скандалу, разразившемуся в 1975 году, когда вся «Большая шестерка» зерновых трейдеров США была обвинена в том, что они, производя экспортные поставки (в особенности в развивающиеся страны), недогружают партии, подкупая инспекторов, а также подмешивают в зерно мусор и песок для увеличения веса.

Торговые отношения развиваются

В 1975 году советские покупатели снова обратили свой взор в сторону американского зерна. Пресса сообщила о том, что Cook продал СССР 2 млн тонн зерна, Cargill – 1,2 млн, неделю спустя стало известно, что Continental Grain продал 5,6 млн тонн. Кроме того, СССР дополнительно прикупил в Австралии 0,75 млн тонн, а в Канаде еще 2 млн.

Местные почвенники для которых «хлеб - всему голова!» требовали «принять меры», «разобраться», «предотвратить». Прагматики, возглавляемые советником президента по национальной безопасности Генри Киссинджером, предложили использовать продажи зерна как инструмент политического давления. «Если эти русские покупают у нас зерно по выгодным ценам, то мы вправе потребовать льготных условий на закупку в СССР нефти». Однако пока многомудрые геополитики строили планы, зерновые трейдеры, как им и положено, торговали зерном. И если свобода экспорта зерна из США в Россию была ограничена, как формальными барьерами (система предварительных разрешений), так и неформальными просьбами «приостановить продажи до выяснения всех обстоятельств», то никто не мешал тем же трейдерам продавать зерно со «свободного рынка». Американское правительство ничего не могло поделать с тем, что Cargill или Continental Grain отгружали в СССР из Европы, Австралии и Аргентины. Тем более что за годы сотрудничества у советских закупщиков сложились очень теплые отношения с американскими зерновыми трейдерами. Так что на переговорах в Москве с американскими сторонниками «зернового давления» советская сторона чувствовала себя вполне уверенно и не слишком стремилась пойти на уступки. Для американцев же ситуация неожиданно осложнилась тем, что президент Американской Федерации Труда - Конгресса Промышленных Организаций (AFL – CIO) Джордж Мини неожиданно объявил о том, что международная ассоциация докеров не будет грузить корабли для СССР до тех пор, пока американская администрация не защитит интересы внутренних потребителей и экспедиторов. Пресса обрушилась на демагогические аргументы Джорджа Мини, а федеральный суд вынес предупреждение докерам Луизианы и Техаса. Но профсоюзы сняли бойкот только после того, как президент Форд пообещал заключить долгосрочный взаимовыгодный договор о поставках зерна в СССР.

20 октября 1975 года такой договор, сроком на пять лет, был подписан. Согласно этому документу СССР обязался ежегодно закупать 6 млн тонн зерна на сумму около $1 млрд. СССР имел право увеличивать годовой объем закупок на 2 млн тонн без дополнительных согласований с администрацией. Покупки зерна производятся по текущим рыночным ценам, и кроме того, стороны договорились о том, что будут стремиться распределить поставки максимально равномерно в течение года. Для сторонников «зернового давления» в соглашение был внесен пункт о том, что стороны договорились достичь взаимовыгодного соглашения о поставке нефти. Не слишком обязывающе, зато лицо сохранено.

Условия договора успешно соблюдались сторонами в 1976 году, когда СССР не требовалось особенно больших объемов продовольствия, однако уже в 1977 году ситуация в корне изменилась. В рамках соглашения американским экспертам дозволялось инспектировать площади под зерновыми в СССР с целью оценки ожидаемого урожая, а ЦРУшным спутникам - мониторить посевные площади. В начале сентября 1977 года минсельхоз США обнародовал прогноз производства зерновых в СССР на уровне 220 млн тонн (уровень прошлого года). Американским инспекторам показали налитые колосья пшеницы и богатые кукурузные поля. И хотя они не питали особых иллюзий относительно способности СССР строить «потемкинские деревни», все говорило о том, что зерновое хозяйство СССР развивается.

Когда контакты между странами стали теснее, с одной из советских делегаций случилась курьезная история. После планового посещения американской фермы, руководитель советской группы, указав по дороге на первую попавшуюся ферму, потребовал показать, как живут реальные фермеры, мотивируя это тем, что «с подготовкой мы сами можем все что угодно продемонстрировать». Сопровождающие американцы вспоминали, что советские делегаты, увидев обычную ферму, не могли поверить, что это не образцово-показательное хозяйство, созданное специально для пропаганды западного образа жизни, и выбрали еще одну ферму по дороге. Увидев на второй ферме то же самое делегаты настолько остались подавлены увиденным, что это вызвало даже сочувствие у сопровождающих.

В итоге то, что минсельхоз США назвал «хорошим урожаем» оказалось натуральным бедствием. Урожай был настолько мал, что даже Брежнев в своей речи 2 ноября 1977 года сообщил об «отдельных недостатках, имеющих место в советском прогрессивном сельском хозяйстве» приведших к тому, что было собрано лишь 194 млн тонн зерновых. Более того, Брежнев заявил о планируемых закупках в объеме 20-25 млн тонн.

Нельзя сказать, чтобы это было такой уж неожиданностью для рынка. В 1976 году цены на пшеницу начали расти еще в августе с $2,08 за бушель до $2,59 в ноябре. Среди трейдеров прошла информация, что русские контрактуют объемы, превышающие оговоренные соглашением. Пошли слухи о том, что русские договариваются с большой зерновой шестеркой. Американская пресса вновь стала пугать общественность очередным зерновым ограблением, однако деятельность русских полностью соответствовала букве соглашения.

Первые закупки были произведены в Европе через европейские отделения «Большой шестерки». В этом случае в контрактах не указывалось место назначения, что вполне легально для европейских подразделений. На ежеквартальной встрече российская делегация запросила и получила добро на закупку 15 млн тонн зерна. Фактически к моменту заявления Брежнева СССР снова откупился задешево.

Несколько американских конгрессменов накинулись на минсельхоз США с обвинениями в неспособности спрогнозировать урожай зерна в СССР, а в адрес «Большой шестерки» вновь посыпались обвинения в тайных сделках с Советами. Несмотря на то, что усилиями американских чиновников была создана система отчетности об экспортных операциях, вновь оказалось, что никто не имеет ни малейшего понятия, сколько зерна на самом деле отгружается в СССР. К примеру, незадолго до исторического заявления Брежнева в отчете, предоставленном в минсельхоз, Cargill указывал, что для СССР законтрактовано лишь 433 тысячи тонн, хотя в том же отчете сообщалось о контракте на 3,7 млн тонн в «неизвестный пункт назначения». Большая часть поставок зерна осуществлялось через «Традакс», европейское подразделение Cargill, который, естественно, не имел никаких обязательств по отчетности перед американским правительством даже в том случае, если продается американское зерно.

Внимание к очередному зерновому траншу начало утихать уже в начале 1978 года. Цены на зерно продолжали расти, и если в ноябре 1978 бушель пшеницы стоил $3,68, то к июлю 1979 цена взлетела до $4,39. А тем временем производство зерна в США процветало, и несмотря на то, что СССР в 1977–78 годах купил 14,6 млн тонн, а в 1978–79 - 15,7 млн тонн, в стране оставалось достаточно зерна для удовлетворения всех нужд. Несмотря на то, что СССР вновь продемонстрировал высокое мастерство в торговле зерном, система отчетности, установленная минсельхозом США, не изменилась.

История зерновой торговли между СССР и США фактически закончилась в 1980 году, когда после ввода советских войск в Афганистан Америка объявила эмбарго на поставку своего зерна в Советский Союз.

Самое любопытное в этой истории то, что даже несмотря на убытки, идеологические издержки, угрозу полномасштабного политического кризиса, никому кроме докеров по ту сторону океана не пришло в голову отказаться от выполнения договора. И в результате США стали доминирующей зерновой державой, а СССР вскоре прекратил свое существование.

Поучительно и то, что оставшись без основных житниц - Украины, Молдавии и Белоруссии, сегодня Россия не только не импортирует зерно, но и стала одним из крупнейших его экспортеров - ожидается, что в 2014 году страна экспортирует 30 млн тонн зерна. Возможно, именно это количество могло бы спасти от краха СССР.

August 20th, 2016

Одной из главных задач любого государства является обеспечение продовольственной безопасности. Каждая страна решает эту задачу по разному, но обычно все скатывается к следующим направлениям:

Защите внутреннего рынка от иностранных товаров путем пошлин;

Дотации при экспорте;

Внутренние налоговые льготы производителям отдельных видов продукции;

Дотации потребителям.

Прямые денежные субсидии производителям.

В СССР государство было как производителем, так и покупателем собственной продукции. Поэтому в его власти было не только влиять не закупочные цены, но непосредственно директивно воздействовать на распределение полученных доходов членами колхозов и совхозов, а так же контролировать технологию производства отдельных видов с.х. продукции. В итоге эта зависимость окажется и фатальной для страны.

Отметим важный факт. Сталинские колхозы имели право оставлять после продажи государство практически всю сверхприбыль. Что это означало? - Этот важный момент непосредственно мотивировал снижать потери, увеличивать урожаи и внедрять самые перспективные технологии.

От того насколько прибыльным был колхоз непосредственно зависели и заработки отдельных его членов. Каждый стремился сделать лучше, больше, быстрее, потому как знал - его труд будет соответствующе оплачен. Пресловутые трудодни были всего лишь мерой труда, а за каждую отдельную операцию был свой коэффициент трудодней. Клубы, магазины, дороги, инфраструктура села - все это финансировалось из прибылей и сверхприбылей.

В хрущевско-брежневское время это правило нарушили. Колхоз имел право оставить себе только определенный процент прибыли, ровно такой чтобы хватил на фонд зарплаты, жилья, и т.д. Сверхплановое финансирование всех этих фондов из сверхприбылей не предполагалось, а "излишки" изымались. Никакого смысла работать сверхплана как для руководства, так и для отдельных членов колхозов и совхозов не было. Более того, перевыполнение плана означало, что в следующем году закупочные цены могут снизить.

В эпоху хрущевских реформ произошло еще одно важное событие - МТС(моторно-тракторные станции) перевели на баланс самих колхозов и совхозов, но последние по факту не могли вынести подобной нагрузки поэтому в миг стали убыточными. Кроме того подобное решение значительно снизило коэффициент использования техники.

Если брать современную Россию, то здесь пришли к выводу о необходимости восстановления МТС и даже пошли дальше. Теперь уборочная техника погружается на грузовые трейлеры и движется из региона в регион убирая урожай. Таким образом достигается высокий коэффициент использования комбайнов и общая экономическая эффективность.

Еще более важным является вопрос кадров. Кадры решаются все - это аксиома обозначенная еще тов. Сталиным. А вот с кадрами в хрущевско-брежневском СССР была одна сплошная проблема. Процесс уничтожения шел по следующему алгоритму. Сначала ввели уравниловку, а так как из-за долгов колхозы и совхозы по большей части стали убыточными, то экономическая мотивация оставаться жить на селе оказалась ниже плинтуса. Народ стал уезжать в город. Кстати, отсюда же растут ноги о крепостных колхозниках. Руководство колхозов тупо старалось не допустить оттока рабочих, поэтому всячески ставило палки в колеса.

Однако село подорванное реформами ожидал новый удар. В 60-х были восстановлены ПТУ и молодежь массово стала уезжать учиться и по возможности старалась не возвращаться обратно в село. Ситуация стала осложнятся, ввиду чего государство было вынуждено повысить средние зарплаты рабочим с.х. профессий.

Но все же, даже те кто шел учиться на агронома, ветеринара или механика по большей части попадали на эти специальности по остаточному принципу. Наибольший конкурс, как следствие и зарплаты, были у рабочих отраслей промышленности группы А - производства средств производства. Далее шла медицина, образование и т.д. сельское хозяйство финансировалось по остаточному принципу. Сюда попадали люди не сумевшие пройти вступительный барьер на престижные специальности. Интеллектуальная деградация сельской элиты расцвела в полную силу.

Кроме пряника - возможности зарабатывать большие деньги и развитой сельской инфраструктуры, КПСС отобрала у народ еще и кнут. В хрущевское время был введен обязательный минимум зарплат, поэтому при любом расклада можно было надеяться на какое-либо финансовое снабжение. До этого момент все было гораздо жестче. С погромом ЛПХ в хрущевские годы именно зарплата и продукция "скоммунизменная" с полей стали основным доходом жителей села. В сталинское время существовала так же и жесткая ответственность за не соблюдение должностных обязанностей. Нарушитель мог отделаться не только выговором, но и серьезным штрафом и даже реальным сроком при больших финансовых потерях.

Кстати, уничтожение русского села велось и куда более изощренно, в частности ввели сильно дифференцированную оплату за трудодень в зависимости от конкретной республики. Например, в 50-х гг. житель Смоленщины на трудодень мог получить около 900 грамм зерна и 15 коп. Эстонец — 1,85 кг зерна плюс 1,50 руб. Но и это не предел. В Таджикистане за 1 трудодень давали 2,5 кг зерна плюс 10 руб. В сталинское время оплата за трудодень по отдельным республикам и регионам могла максимум отличаться на 15%-25% процентов, а любое уменьшение оплаты приравнивалось к серьезному преступлению.

Еще одной причиной деградации сельского хозяйства в СССР можно назвать бюрократизм со стороны партноменклатуры и откровенное вредительство. Вспомним эпопею с "поднятой целиной". О экономической нецелесообразности подобного шага говорилось ранее, но всем противникам предложили попросту заткнуться. Более того около 70% всего урожая собранное с целины в первые год попросту сгнило ибо никто не позаботился о том как и где хранить добытое зерно.

Поднятие целины обернулось для страны настоящей катастрофой. Ветровая эрозия почв практически уничтожила их плодородный слой, урожаи упали в ноль. Чтобы не допустить голода страна была вынуждена чуть не пойти на поклон к врагу - США и закупить недостающее зерно у него. Чтобы хоть как то скрыть бездарность партийного руководства, закупки зерна объяснялись необходимостью снабжения дружественной Кубы ну и поддержкой американских рабочих(лол). В последствии именно с начала 60-х закупки зерна за рубежом шли на постоянной основе.

Вредительство партийного руководство было и в скрытой форме, ввиду игнорирования технологии кормления животных. В частности после провозглашении эпопеи с кукурузой, ее стали садить где только можно. Естественно на территории России эта культура полностью вызреть не успевала, поэтому ее отправляли на силос скоту. Однако в силосе содержится много кислоты - яблоневой и других, а у коров среда в желудке щелочная. В итоге происходит нейтрализация, нарушение пищеварения и крайне низкая степень усваиваемости кормов, а так же множество других последствий. Запомните этот факт: Щелочная среда вжелудке создается для переваривания углеводов, кислая среда для переваривания белков

Все это непосредственно отразилось и на удоях, они были одними из самых низких в мире.

Надои в СССР и в мире

Даже с частично разбавленным водой молоком доярками, СССР никак не мог догнать США. Вообще если брать сельское хозяйство СССР, то оно было просто потрясающе неэффективно. Расход кормов на производство 1 кг мяса, литра молока и десятка яиц и т.д. был в 1,5 -2.5 раза больше чем в странах запада.

Затраты кормов (усл.корм.ед.) на производство животноводческой продукции
в бывшем СССР, Западной Европе и США

Страны	На 1 ц молока	На 1 ц привеса КРС	На 1 ц прироста живой массы свиней при выращивании и откорме
Бывший СССР	1,48	13,0	8,1
ФРГ	1,07	10,3	4,1
Франция	...	7,2	4,1
Великобритания	1,09	...	3,6
США	1.02	8,6	4,2

В1990 году в России на одну голову свиного стада производство свинины в убойном весе составило 87 кг, в Венгрии 128 кг, во Франции 151 кг, в Германии 133 кг, в Финляндии 134 кг.

Казалось бы, да какая разница сколько там кормовых единиц съест свинья, курица или утка? Ну да, разницы конечно и нет, если учесть что около 70% всего зерна производимого в СССР шло на корм животным . А из-за несбалансированного рациона и плохой племеноводческой работы удельные расходы зерна были огромными.

Для сравнения данные за 1992-1994 года:

Во Франции производится 56,6 млн.т. зерна, на корм скоту потребляется 16,7 (29%)

В ФРГ - 35,6 - 18.6 (52%)

В Великобритании: 20,4 - 8,9 (44%)

В Канаде: 49,3 - 17,9 (36%)

В США: 323,0 - 162, 0 (50%)

В КНР: 401,1 - 93,6 (23%)

В России: 92,8 - 67,5 (73%) .

Критическая зависимость от урожая зерновых довольно больно била по этой отрасли и не только по ней. В 27 годах из 54, то есть в каждый второй год в период 1945-1999 гг. потребность в зерне превышала его производство.

Собственно график импорта зерновых СССР выглядит следующим образом

Ну да ладно, многовато зерна на корм скоту уходило, ну так может быть его производство было вполне себе рентабельным по сравнению с мировыми ценами? Как бы не так. Фермерская (закупочная) цена на пшеницу в СССР в 1987 г - 145 рублей за тонну. Официальный курс рубля в 60-70 копеек за доллар примерно соответствовал его паритету покупательной способности внутри страны.

В 1987 году по данным Департамента сельского хозяйства США (USDA) на границе Европы мировые цены на мягкую пшеницу были 88 долл./т. А в СССР выращивалась в основном именно мягкая пшеница. И наши колхозники могли бы выйти на мировой рынок со своим зерном по 145 руб./т, если бы, во-первых, власть им это разрешила, и во-вторых, если бы вырученные доллары им обменяли на рубли по курсу раза в три выше официального. Иначе наше зерно было неконкурентоспособно .

В странах ЕЭС фермеры продавали мягкую пшеницу в среднем по 198 долларов за тонну, то есть несколько дешевле, чем колхозы и совхозы (если считать по официальному курсу). Если они при этом были с прибылью, то только благодаря мерам по защите рынка. Вообще-то, неконкурентоспособность Финляндии на рынке пшеницы не подлежит сомнению. Но отсюда еще не вытекает конкурентоспособность СССР.

Кстати, по поводу урожайности, она в целом для СССР была опять таки довольно низкой.

Урожайность зерновых по миру и в СССР

И опять же ключевым моментом в нашей истории причин отставания СССР кроется в 1953 году. Практически сразу после смерти Сталина партийное руководство велело прекратить реализацию "Сталинского плана преобразования природы". Согласно этому плану предполагалось высадить ряд лесополос для предотвращения ветровой эрозии и чрезмерного выветривания почв. Строились каналы, пруды, мини ГЭС полным ходом шла программа малой электрификации села. Так же предполагалось массово внедрить обязательные севообороты благодаря которым можно было бы повысить урожайность с.х. культур. Если бы план бы реализовали полностью, в стране не только бы с засухой покончили, но и рыбы из прудов было бы огромное количество. Налицо вредительство в чистом виде.

Отметим еще и то, что кроме естественных причин в виде засухи совершенная некомпетентность партийного руководства порождала новую проблему - директивное засевание одним и тем сортом регионом с разным климатом. В итоге кое-где зерно вымораживало, где-то засыхало и все эти убытки ложились на плечи страны, а в причинах неурожаев как всегда винили природу.

Нельзя не сказать что с удобрениями в СССР дело обстояло плохо, наоборот было даже небольшое превосходство перед США, СССР в 1986 г. использовалось 118 кг. минеральных удобрений, а в Америке - около 100 кг. Вот только на урожайность зерновых по сравнению с конкурентами отставала в 2-3 раза. Да и в общем в СССР в сельском хозяйстве было занято 23 млн. человек, а в США 3 млн - восьмикратная разница.

Если на производстве зерна еще более менее силы как-то сосредотачивали, то вот на повышение продуктивности лугов забили вообще опять таки с 50-х. Средние урожаи сена в 1980-х гг. на естественных угодьях составляли всего 10-15 ц/га, в 1950-х гг - 8-13 ц/га, в Европе с природных, но агротехнически улучшенных угодий получали 40-80 ц/га сена. Как мы уже отметили выше коров решили подсадить на кукурузный силос, что крайне вредно при его избытке в рационе.

О все большей убыточности с.х. отрасли страны говорит и Анатолий Черняев:

Был пленум ЦК по сельскому хозяйству Приводились ошеломляющие цифры, когда колхоз, совхоз, район, целая отрасль сельского хозяйства в области, давая продукции вдвое, втрое больше и перевыполняя план на 30-40 %, с каждым годом становилась все убыточнее, заканчивали свои годовые балансы с огромным дефицитом и попадали во всё большие долги государству.
Потому что новый трактор, например, производительнее, допустим, на 15-20 %, а стоит он вдвое дороже. Такое же положение с централизованным автотранспортом, удобрениями и проч. «услугами», которые оказывает селу промышленность, или, проще, механизированные подразделения, не принадлежащие колхозам непосредственно.

Так как сельское хозяйство всеполностью зависит от промышленности, то любое удорожание "расходников" приводит к удорожания и конечной продукции. Так почему же условно говоря техника, удобрения и прочее дорожали столь высокими темпами? - Все станет проще если обратиться к сути косыгинских реформ. Именно тогда был запущен механизм стоимостного удорожания. Экономику предприятия построили таким образом, что стало не выгодно производить дешевую продукцию. Большая экономия или сверхплановый выпуск товара приводил к появлению сверхприбыли, а она то полностью изымалась. Зато план по валу или как с того момента его стали называть товарной стоимостью, можно было легко выполнить затратив больше металла, используя более дорогие сплавы и т.д. Структурный кризис на лицо.

В общем, если кто и говорит что продукты питания в СССР были дешевыми то он сильно лукавит. Не были они дешевыми, дотационными да.

Да и к тому же многие товары продавались с дикой маржой. Особенно это правило касалось импортируемых товаров вроде какао-бобов, шелковых тканей, риса и т.д. Наценка достигала 1500%-2200%.

Импорт зерна изначально был вызван отнюдь не кризисом зернового производства, а структурной перестройкой модели потребления населения.

Вывоз зерна продолжался и в СССР вплоть до конца 1950-х годов прошлого столетия. Отказ от его экспорта в больших объемах и последующее наращивание импорта были обусловлены системными изменениями в структуре общественного спроса на продовольствие, в некоторых аспектах напоминающими по своему характеру современные структурные сдвиги на мировом продовольственном рынке в связи с устойчивым экономическим ростом и урбанизацией в Индии и Китае.

В тот период произошли серьезные изменения в методах реализации политики повышения реальных доходов населения. Если в конце 1940-х — первой половине 1950-х гг. главным путем повышения доходов населения было периодическое снижение государственных розничных цен при незначительном повышении средней заработной платы и неизменном уровне пенсий, то с середины 1950-х гг. акцент был смещен в сторону подтягивания уровня оплаты труда малооплачиваемых групп населения и повышения пенсий при стабильном в целом уровне государственных розничных цен. За счет этого население СССР стало предъявлять более высокий спрос на продукты животноводства, что, в свою очередь, потребовало соответствующих сдвигов в структуре сельскохозяйственного производства.

Начиная с 1960-х гг. в стране высокими темпами стало расти поголовье скота (за исключением поголовья овец и коз, которое несколько сократилось, как представляется, в результате изменения структуры спроса на мясо и мясопродукты) (табл. 1).

Таблица 1. Поголовье скота в СССР и Российской Федерации в 1961 г., 1991 г.

Достаточно высокие темпы в этот период наблюдались и в производстве зерна. Среднегодовые валовые сборы зерна в СССР выросли с 121,5 млн. т в 1956 — 1960 гг. до 196,6 млн. т в 1986 — 1990 гг., в том числе в РСФСР — с 70,2 млн. т до 104,3 млн. т. В результате производство мяса в стране возросло за период 1960 — 1990 гг. с 8,7 млн. т (в убойном весе) до 20,1 млн. т, в том числе в РСФСР — с 4,5 млн. т до 10,1 млн. т, молока — с 61,7 млн. т до 108,4 млн. т, в том числе в РСФСР — с 34, 5 млн. т до 55,7 млн. т. В 1991 г. потребление мяса и мясопродуктов на душу населения в России достигало 75 кг — показатель, превышающий недавно утвержденные нормы рационального питания и не достигнутый до настоящего времени.

Тем не менее по темпам спрос на животноводческую продукцию опережал ее предложение, и в 1962 г. была предпринята беспрецедентная по тем временам акция: одновременно с закупочными ценами пришлось существенно (в среднем на 30%) повысить государственные розничные цены на мясо, сливочное масло и молоко. Очевидно, что такие акции не могли проводиться периодически как вследствие политически утверждаемого принципа стабильности розничных цен на продукты питания, так и в свете последовавших за этим решением трагических событий в Новочеркасске. Основным источником обеспечения платежеспособного спроса на животноводческую продукцию по-прежнему являлся, таким образом, рост ее производства при соответствующем наращивании кормовой базы животноводства.

Свидетельством высокой зависимости отечественного животноводства от предложения зерна в те годы может служить падение производства мяса, яиц, шерсти в 1964 г., следующим за неурожайным 1963 г., когда в результате засухи валовой сбор зерна сократился почти на 25% в сравнении с предыдущим годом. Именно по этой причине в 1963 г. впервые были произведены масштабные закупки зерна за рубежом в объеме 9,4 млн. т. В связи с этим тогдашний руководитель советского государства Н. С. Хрущев на декабрьском 1963 г. пленуме ЦК КПСС заявил: «Нашлись, оказывается, и такие люди, которые рассуждали: как же так, раньше при меньших валовых сборах зерна мы сами продавали хлеб, а теперь покупаем. Что можно сказать таким людям? Если в обеспечении населения хлебом действовать методом Сталина — Молотова, то тогда и в нынешнем году можно бы продавать хлеб за границу. Метод был такой: хлеб за границу продавали, а в некоторых районах люди из-за отсутствия хлеба пухли с голоду и даже умирали».

Таким образом, импорт зерна изначально был вызван отнюдь не кризисом зернового производства, а структурной перестройкой модели потребления населения. Вероятно, в этом контексте масштабный зерновой импорт был не самым рациональным и эффективным способом обеспечения сбалансированности развития отечественного животноводства и его кормовой базы. Но то же самое можно сказать и в отношении нынешней «вывозной зерновой модели», когда дефицит продукции собственного животноводства компенсируется ее импортом.

По материалам статьи: Гумеров Р.Р. Российский зерновой экспорт: не повторять ошибок прошлого //ЭКО. Всероссийский экономический журнал, №1, Январь 2017, C.5-19.

Основой для данной статьи являются материалы, изложенные в диссертации доктора исторических наук Зимы В.Ф. "Голод в СССР 1946-1947 годов: происхождение и последствия".

Основу экспорта СССР в сталинский период составлял хлеб. В ответ на просьбы со стороны Франции, Болгарии, Румынии, Польши, Чехословакии, Югославии в эти и другие страны в 1946-1947 гг. из Советского Союза было отправлено 2,5 млн. т зерна. Дальше - больше, и не только в виде помощи. Многие капиталистические страны охотно брали советскую пшеницу в обмен на промышленное оборудование. В 1948 г. из СССР было экспортировано 3,2 млн. т зерна, что всего на 400 тыс. т меньше, чем за три предвоенные 1938-1940 гг. вместе взятые. Значительная доля зерна поступала в страны формировавшегося тогда восточноевропейского коммунистического блока. Ввиду неурожая в Чехословакии наша страна поставила ей в 1948 г. 200 тыс. т пшеницы и 200 тыс. т кормового зерна. В соответствии с соглашением от 26 января т. г. осуществлялись поставки зерна в Польшу. Все постановления правительства СССР по экспорту были секретными.

На основании решения от 23 июля 1948 г. осуществлялись поставки 100 тыс. т пшеницы в Германию для снабжения населения г. Берлина. Причем перевозка зерна морем производилась за счет уменьшения на 25 тыс. т вывоза металлолома и на 25 тыс. т репарационных грузов из этой страны. Срочная помощь была оказана Восточному Пакистану (Бангладеш), куда из государственного резерва было отправлено 30 тыс. т пшеницы, собранной со складов нескольких областей России. Не последним было постановление об экспорте зерна от 26 ноября 1948 г. Оно обязывало Министерство государственных продовольственных и материальных резервов СССР отгрузить из запасов и направить в черноморские порты 60 тыс. т пшеницы, в том числе для Пакистана - 50 тыс. т и государства Израиль - 10 тыс. т за счет количеств, не отгруженных в 1948 г. в Голландию и Швейцарию. В дальнейшем вывоз зерна за рубеж нарастал и достиг в 1952 г. 4,5 млн. т в год. Поставки, в основном пшеницы, производились в Албанию, Болгарию, Венгрию, КНДР, Египет, Индию, а также в западноевропейские страны: Англию, Австралию, Данию, Италию, Финляндию, Швецию, Норвегию.

Экспорт хлеба был бесспорно велик, но, на наш взгляд, не он являлся главной причиной голода 1946/1947 гг., а также последующего полуголодного существования трудящихся. В результате проводившихся заготовительных кампаний государство располагало достаточным количеством хлеба для того, чтобы предотвращать голод и иметь порядочные резервы, но правительство СССР всегда шло привычным путем экономии за счет жизни и здоровья своего народа. Такая практика не могла оставаться безнаказанной. Чрезмерное радение о запасах сыграло со скупыми рыцарями злую шутку - зерно превращалось в труху и не доставалось никому.

В послевоенное время порча государственного хлеба на элеваторах, складах, железнодорожных станциях, пристанях и при перевозке достигала неслыханных размеров. Убранное с таким трудом и сданное государству зерно сваливалось в грязь, мокло под дождем, покрывалось снегом, портилось, списывалось и тайно уничтожалось. Проявляя нездоровую озабоченность пополнением хлебных резервов, правительство репрессиями пыталось остановить растущую бесхозяйственность и безразличие к государственной собственности. Это подтверждали два грозных постановления Совмина СССР и ЦК ВКП(б) от 27 июля и 25 октября 1946 г. "О мерах по обеспечению сохранности хлеба, недопущению его разбазаривания, хищения и порчи", которые способствовали очередному усилению административной и уголовной ответственности.

Однако в последующие месяцы порочная практика даже усилилась. В самом начале января 1947 г. в Секретариат ЦК ВКП(б) поступила записка от уполномоченного Комитета партийного контроля по Челябинской области "О массовой порче зерна на Троицком элеваторе Челябинской области". Не менее тревожные сигналы были получены из Алтайского края, Ульяновской области, Удмуртской АССР и др.

С большим опозданием 4 октября т. г. Совмином СССР было принято постановление "О мерах по обеспечению сушки сырого и влажного зерна и сохранности хлеба". Прямой контроль за выполнением постановления был полностью возложен на МВД. О нарушениях установленного порядка хранения хлеба информировались местные советские и партийные органы, а злостные нарушители и саботажники привлекались к уголовной ответственности. В результате проведенной работы по 4 республикам, краям и областям было выявлено и взято на учет 360,2 тыс. т хлеба, хранящегося в бунтах под открытым небом, в том числе ничем не укрытого - 96 тыс. т. В Узбекской ССР на пристанционных пунктах и пристанях хранилось в неукрытых бунтах 28,3 тыс. т хлеба, в Кабардинской АССР - 13 тыс. т, в Краснодарском крае - 10,5 тыс. т и в Казахской ССР - 9,1 тыс. т.

Ряд колхозов и совхозов, не принятый у них из-за сильной влажности хлеб бросали на дворах ссыпных пунктов. При проверке Балаковского пункта "Заготзерно" в Саратовской области на его территории было обнаружено на земле 113 т брошенного зерна, словно сами колхозы в нем не нуждались. Хотя в 1947 г. многие из них не рассчитались со своими колхозниками зерном по трудодням. Директор известного на всю страну Лабинского совхоза Краснодарского края, после безответных обращений в вышестоящие инстанции, направил телеграмму Маленкову. В ней он сообщал, что у них в совхозе из-за неподачи вагонов в бунтах лежало и портилось 11 тыс. т хлеба. В то же время рабочие совхозов не обеспечивались хлебными пайками и голодали. На открытой площадке железнодорожной станции, как и на заготовительном пункте, уже никто не смел брать обреченное на догнивание зерно. МВД строго следило, чтобы всякое, даже несъедобное зерно надежно охранялось.

Всего при проверке ссыпных пунктов, баз и элеваторов было выявлено 2485,6 тыс. т влажного и сырого хлеба, в том числе в Алтайском крае - 408 тыс. т, в Чкаловской области - 253,3, Белорусской ССР - 196,3, Новосибирской области - 165,3, Куйбышевской - 129,9, Казахской ССР - 117,5, Горьковской области - 115, Башкирской АССР - 102,3

В течение ноября 1947 г. органами МВД было выявлено 211,4 тыс. т зерна, зараженного амбарными вредителями и 22,7 тыс. т полностью испорченного. В Алтайском крае на Овчинниковской базе Министерства продовольственных резервов обнаружено около 200 т хлеба, оставленного на месте бывших бунтов. Зерно проросло и превратилось в сплошную грязно-зеленую массу. На Троицкой базе того же министерства в силосную яму было сброшено около 70 т ржи, спрессовавшейся в черные комья. На территории той же базы находились кучи сгнившего, смешанного со снегом зерна.

В 1947 репрессиями правительство не смогло остановить напор бесхозяйственности и постоянно растущую порчу отобранного у народа хлеба, поэтому в 1948 г. многое повторилось. В разгар уборочной 20 августа т. г. Совмин СССР принял постановление "О мероприятиях по обеспечению сохранности хлеба урожая 1948 г. на заготовительных пунктах Министерства заготовок и базах Министерства государственных продовольственных и материальных резервов", а 20 ноября - второе постановление о ходе выполнения первого. Оба постановления, подписанные Сталиным, также не сработали. На многих заготовительных пунктах в Алтайском и Красноярском краях, Горьковской, Воронежской, Тамбовской, Курской, Новосибирской, Орловской, Полтавской областях, Татарской АССР и Казахской ССР были вскрыты многочисленные вопиющие факты порчи хлеба.

Опасаясь наказания, заведующие пунктов предоставляли ложные отчеты о качестве состояния зерна. В отчете Воронежской областной конторы заготзерно на 1 октября 1948 г. было показано 18295 т греющегося и испорченного зерна, тогда как только на 7-ми проверенных пунктах имелось 28669 т такого зерна. По сообщениям из пунктов "Заготзерно" Алтайского края на 1 ноября т. г. в бунтах находилось 3585 т зерна, а краевая контора заявила в отчете только 1200 т.

Ввиду недостатка транспортных средств и перегруженности складов укрупненных пунктов, в 1948 г. вывозка зерна из глубинных пунктов почти не производилась. В глубинке большое количество хлеба было засыпано в неприспособленные помещения: в Тамбовской области - более 7 тыс. т, в Казахской ССР - более 9 тыс. т. В целом по Союзу в непригодных складах хранилось 262 тыс. т зерна.

По неполным данным в СССР на 10 октября 1948 г. установлено самосогревание 611,5 тыс. т зерна. В восточных районах большое количество греющегося зерна имелось в Алтайском крае - 12,4 тыс. т, Красноярском - 8,1 тыс. т. В течение сентября и первой декады октября т. г. на отдельных заготовительных пунктах этих краев было обнаружено 14,7 тыс. т зерна ухудшенного качества. В Горьковской области в результате невыполнения правил сушки и совместного складирования сырого и сухого зерна только на 4-х проверенных заготпунктах контролерами было выявлено 530 т испорченного зерна. Директор зернобазы "Сибирская пристань" Гуткин "допустил" порчу свыше 10 т зерна. Чтобы избежать наказания, он вывез испорченное зерно на один из складов на берегу Волги, где в половодье оно было смыто водой.

На Ординском заготовительном пункте Новосибирской области за период с 23 по 30 сентября было засыпано на голую землю 98 т пшеницы и столько же овса при использовании имевшейся складской емкости лишь на 36%. В результате бесхозяйственного хранения весь находившийся под открытым небом овес подвергся самосогреванию и приобрел плесневело затхлый запах. В Украинской ССР на 10 ноября 1948 г. на открытых площадках в бунтах хранилось 89,9 тыс. т зерна, в Краснодарском крае - 30,3, в Крымской области - 10,5 и т. д.

По нашим расчетам, испорченного хлеба могло бы хватить для того, чтобы оплатить натурой выработанные трудодни голодавшим колхозникам России, Украины, Белоруссии, Молдавии. Вместо этого огромное количество зерна было загублено и списано. Прелое, проросшее зерно направлялось на потребление населению. Мука из такого зерна получалась непривычного цвета и запаха, а хлеб, как вспоминали очевидцы, не могли склеить самые опытные пекари. В многочисленных жалобах, поступавших в Министерство торговли СССР, отмечалось, что хлеб выпекался сырой, кислый, горелый, с грязными отсталыми корками, следами непромеса и неприятным запахом. Во время голода 1946/47 гг. в практику хлебопечения было введено повышенное 40%-е содержание несвежих примесей ячменя, овса, кукурузы, соевой муки, а с февраля 1948 г. и муки из "морозостойкого" зерна. Добавки предполагалось отменить не раньше 1949 г. только в г. Москве и Ленинграде, а в других городах только снизить на 20%. Горожане возмущались качеством поступавшего в продажу хлеба, а для колхозников и такой был большой редкостью.

Следующей причиной разразившейся послевоенной трагедии была символическая государственная помощь голодавшим. Правительство СССР, опустошив колхозные и совхозные закрома, продолжало пополнять зерновые запасы за счет 10%-ной ссуды, выдававшейся под видом помощи с условием возврата из урожая 1947 г., а также гарнцевого сбора, взимавшегося за помол полученного на ростовщических условиях зерна. Последствием государственного обмана был голод, повторившийся в 1948 г. во многих местах Союза. Десятилетиями зерно накапливалось и сгнивало в многочисленных неприспособленных для хранения складах, но не доставалось людям. Такова объективная реальность так называемого социалистического способа "накопления".

В отличие от дореволюционных голодов и первого советского голода 1921 г., в 1933 и 1947 гг. из-за строгой секретности власти не позволяли общественности заниматься организацией помощи голодавшим в благополучных районах. В таких условиях спасала только взаимовыручка и поддержка людей друг другом. Пострадавшим давали хлеб, одежду, деньги. Беженцам предоставляли кров, прятали их от милиции в квартирах и общежитиях.

Голода 1946-1947 гг. в СССР могло не быть, поскольку государство располагало достаточными запасами зерна. Одна его часть, не самая крупная, экспортировалась. В течение 1946-1948 гг. экспорт составлял 5,7 млн т зерна, что на 2,1 млн т больше экспорта трёх предвоенных лет. Другая, основная часть запасов никак не использовалась. На неприспособленных для хранения складах зерно портилось настолько, что не годилось к употреблению. По неполным подсчётам за 1946-1948 гг. в целом по СССР было начисто загублено около 1 млн т. зерна, которого могло хватить многим голодающим.

Данные по количеству умерших от послевоенного голода и его последствий советских граждан разнятся, однако большинство исследователей склоняется к числу около 1 млн. жертв.