Невозможно дать однозначного ответа на этот вопрос. Ибо неисповедим промысл Божий о каждом человеке» О, бездна богатства и премудрости и ведения Божия! Как непостижимы судьбы Его и неисследимы пути Его! Ибо кто познал ум Господень? Или кто был советником Ему? Или кто дал Ему наперед, чтобы Он должен был воздать? Ибо все из Него, Им и к Нему. Ему слава во веки, аминь.» — восклицает апостол Павел (Рим. гл. 11, ст. 33, 34). Господь любит всех людей одинаково и всем желает спастись. Поэтому и посылает людям смерть только в двух случаях: либо когда видит, что человек заслужил Царство Небесное и готов перейти в вечность, либо когда видит, что человек закоснел во грехах и уже никогда не раскается и даже не уверует в Бога.Поэтому Господь забирает из этой жизни как молодых людей, так и старых.Этим же объясняетсяч и то, почему случаются аварии, авиакатастрофы и т.д. Всё в этом мире промыслительно. То же касается и младенцев, и всех вообще детей.Господь всё видит наперёд (Одно из свойств Божиих — Всеведение). И если Бог видит, что ребёнок в будущем станет нераскаянным грешником и скатится до адской бездны, то Он по своей любви забирает данного ребёнка из этой жизни ещё в раннем возрасте, дабы душа ребёнка блаженствовала в Царствии небесном, а не мучалась в аду.А мы этого не понимаем и ропщем, забывая Библейскую истину, что » Иное суд человеческий, а иное суд Божий «.Господь может забрать ребёнка из этой жизни и по другой причине — для встряски и вразумления гордых и неверующих родителей, которые надеялись в этой жизни только на свои силы, связи и богатство, думая что у них всё уже схвачено и они могут беззаботно и без скорбей прожить до конца жизни.А смерть ребёнка заставит их вспомнить о Вечности.И в конечном итоге спасётся и ребёнок, и уверовавшие в Бога родители. Вспомните притчу о неразумном богаче.Иисус Христос учил: «… жизнь человека не зависит от избытка его имения.А чтобы люди лучше поняли это, Господь сказал притчу о неразумном богаче.У одного богатого человека был хороший урожай в поле. И он стал рассуждать сам с собою: «что мне делать? Некуда мне собрать плодов моих». И, решив, сказал: «вот что сделаю: сломаю житницы мои, и построю новые большие прежних, и соберу туда весь хлеб мой и все добро мое, и скажу душе своей: душа! много добра лежит у тебя на многие годы, покойся, ешь, пей и веселись!»Но Бог сказал ему: «безумный! В эту ночь душу твою возьмут у тебя (т. е. ты умрешь); кому же достанется то, что ты заготовил?»Окончив эту притчу, Господь сказал: «так бывает с тем, кто собирает сокровища для себя, а не в Бога богатеет», т. е. так должно случиться с каждым человеком, который собирает богатство только для себя, для своих удобств и удовольствий, а не для Бога, т. е. не для добрых, угодных Богу дел — не помогает ближним и не облегчает их страдания. Придет смерть к человеку, и земное богатство его не принесет душе его на том свете, в будущей жизни, никакой пользы.А вообще причины того, почему умирают дети, могут быть разными, потому что о каждом человеке Господь промышляет по- Своему. В книге Отечник Проповедника описывается такой случай:Благочестивая вдова Клеопатра имела особенную любовь к святому мученику Уару, тело которого было погребено ею в ее владении. Она устроила в честь него церковь и пожелала перенести в нее его святые мощи. В день перенесения их она особенно усердно молила святого мученика, чтобы он принял под свое покровительство ее единственного сына, отрока двенадцати лет, которого надлежало отправить на воинскую службу. Молитва ее была услышана, и мученик, действительно, стал покровителем ее сына, но только не в воинской службе. Случилось, что отрок в тот день тяжко заболел и ночью скончался. Вместо того, чтобы покориться воле неисповедимого в путях Своих Господа, Клеопатра предалась великому отчаянию. Она дошла даже до того, что стала приписывать потерю сына мученику и жестоко укорять его. Искушение продолжалось, однако, недолго. Вскоре святой Уар явился ей вместе с ее сыном и сказал: “За что ты укоряешь меня? Неужели за то только, что я взял твоего сына в воинство Небесного Царя?” Вслед за мучеником и сын ее обратился к ней с такими словами: “Что так скорбишь безнадежно, мать моя? Я ныне вчинен в воинство Царя Христа и вместе с Ангелами предстою Ему, а ты желаешь, чтобы я от Царства перешел в убожество.” Слыша эти слова и видя своего сына облеченным в Небесную славу, изумленная и обрадованная мать воскликнула: “О, если так, то возьмите и меня с собой!” - “Будь терпелива, - ответил ей мученик, - и устрой имение свое во славу Господу, а после этого и сама уже придешь в вечные жилища.” Видение кончилось, а с ним миновало и отчаяние Клеопатры. После погребения сына она, действительно, поступила с имением, как советовал ей мученик, то есть раздала его бедным, и затем в продолжение года каждый воскресный день сподоблялась видеть своего сына с мучеником Уаром в ангельской одежде, а затем и сама скончалась мирно, угодив Богу. (Прот. В. Гурьев. Пролог. С. 119). Вот ещё случай:Рассказывают, что авва Антоний, будучи однажды приведен в недоумение глубиной Божия Домостроительства (управления миром) и судов Божиих, помолился и сказал: “Господи! Отчего некоторые из человеков достигают старости и состояния немощи, другие умирают в детском возрасте и живут мало? Отчего одни бедны, другие богаты? Отчего тираны и злодеи благоденствуют и обилуют земными благами, а праведные угнетаются напастями и нищетой?” Долго он так размышлял, и был ему глас: “Антоний! Внимай себе и не подвергай исследованию судьбы Божий, потому что это - душевредно.” (Еп. Игнатий. Отечник. С. 38. № 195). Один отшельник просил Бога, чтобы дал понять ему пути Своего Промысла, и наложил на себя пост. Однако Бог не открыл ему того, что ему хотелось знать. Инок все-таки не переставал молиться, и, наконец, Господь вразумил его. Когда он отправился к одному живущему вдалеке от него старцу, ему в образе монаха явился Ангел и предложил быть спутником. Отшельник очень обрадовался предложению, и дальше они пошли вместе. Когда день склонился к вечеру, они остановились на ночлег у одного благочестивого мужа, и тот принял их с таким почетом, что даже пищу предложил на серебряном блюде. Но вот удивление! Сразу же после трапезы Ангел взял блюдо и бросил в море. Старец недоумевал, однако ничего не сказал. Пошли дальше и на другой день остановились у другого, тоже благочестивого мужа, и этот тоже принял их с радостью: и ноги им омыл, и всякое внимание оказал. Но опять беда! Когда отшельник со спутником стали собираться в путь, хозяин привел к ним своего малолетнего сына, чтобы его благословили. Но вместо благословения Ангел, коснувшись отрока, взял его душу. Ни старец от ужаса, ни отец от отчаяния ни слова не могли произнести, и старец выбежал вон, а спутник, не отставая, последовал за ним. На третий день пути остановиться им было негде, кроме одного полуразрушенного и всеми брошенного дома, и они приютились в нем. Старец сел вкусить пищи, а спутник, к его изумлению, опять начал странное дело. Он стал разрушать дом, а разрушив, начал строить заново. Видя это, старец не вытерпел: “Да кто ты, бес или Ангел? Что ты делаешь? - с гневом вскричал он. - Третьего дня у доброго человека отнял блюдо и бросил в море. Вчера отрока лишил жизни, а сегодня для чего-то разрушил и снова начал строить этот дом?” Тогда Ангел сказал ему: “Не дивись, старче, этому и не соблазняйся о мне, но выслушай, что я тебе скажу. Первый принявший нас муж, действительно, во всем богоугодно поступает, но блюдо, брошенное мной, приобретено им неправдой. Поэтому я и бросил его, чтобы он не погубил своей награды. Второй муж тоже угоден Богу, но если бы вырос его малолетний сын, то стал бы он страшным злодеем; поэтому я и взял его душу за добро его отца, чтобы и он спасся.” - “Ну а здесь-то, что ты делал?” - спросил старец. Ангел продолжал: “Хозяин этого дома был человек безнравственный, из-за этого обнищал и уехал. Дед же его, построив этот дом, скрыл в стене золото, и некоторые знают об этом. Потому-то я и разорил его, чтобы с этого времени никто не искал здесь золота и через него не погиб.” Ангел так заключил свою речь: “Возвратись, старче, в свою келию и не мучайся без ума, ибо так глаголет Дух Святой: “Дивны судьбы Его, велика премудрость Его!” (Ис. 28:29). Потому ты и не испытывай их, - не будет тебе это на пользу.” Ангел затем стал невидим, а пораженный старец раскаялся в своем заблуждении и после всем рассказывал о происшедшем. (Прот. В. Гурьев. Пролог. С. 200).Подумайте над этим! Благослови вас Господь!

Я окинул взглядом стены детского хосписа. Со всех сторон на меня смотрели лица, исполненные боли и надежды, израненные и борющиеся за жизнь. Кто-то из них ещё находится рядом с нами, умножая нашу радость, другие уже покинули нас, побуждая нас ожидать встречи с ними в объятиях Божиих…

Почему умирают дети? Почему так рано? Почему так больно? Почему несказанную радость от их невинного бытия сменила такая невыносимая боль? И если для некоего неведомого нашего блага, то почему это благо так горько?

Почему?

Молодая пара. Только недавно познакомились. Единственная мечта их — жить в любви. Как можно сильнее любить друг друга! Как можно полнее! Как можно глубже! Вот она — настоящая жизнь! В этом не только сладость и красота, в этом есть и сила. Такая любовь не может быть эгоистичным чувством, она не ограничивается лишь собой, она не самодостаточна. Любовь рождает, умножается, даёт жизнь.

В этом круговороте любви они женятся, и вот они уже ждут ребёнка. Он — средоточие и смысл их совместной жизни. Все их мечты теперь о нём, на нём сосредоточиваются все надежды. Первый раз в их любовь входит кто-то третий. Его ещё не видно, но одним своим присутствием он умножает и укрепляет их любовь. Изменения, происходящие в женском теле, подтверждают появление новой жизни, которая не только родилась от любви, но и сама рождает любовь. Крохотный невидимый малыш, которого они понимают без слов, даёт новую жизнь родителям. Они открывают для себя, что любят друг друга не только сильнее, но и как-то по-другому. Их любовь обрела некий новый, более высокий уровень.

Молодая женщина ощущает себя матерью ещё до рождения ребёнка. Она только ждёт мгновения, когда сможет наконец-то обнять своё дитя. Наступает день родов. Естественная боль сменяется радостью появления новой жизни, очарованием нового присутствия в доме, изумлением перед неповторимыми чертами новой личности. Вместе с ним приходят радость, бессонные ночи, волнения, беспокойства, заботы, объятия, поцелуи, игрушки, мечты. Малыш начинает улыбаться, говорить, ходить, делать первые шалости, может быть, даже начинает ходить в школу.

Изо дня в день растёт наша привязанность к ребёнку. Страхи и опасения сменяют друг друга. Мы узнаём, что чей-то чужой ребёнок тяжело заболел. Улыбка исчезает с нашего лица. Но ненадолго. Глубокие внутренние страхи определяют наш душевный мир и отражают наши настроения. Нет, это невозможно! Такое не может случиться с нами. Существует какая-то причина, по которой болезнь постучалась в чужой дом. Вероятность того, что она может посетить и наше дитя, ничтожно мала, её почти не существует. Собирая крохи, крупицы веры, мы мысленно ограждаем себя крестным знамением. Если Бог существует, Он призрит на нас, Он защитит нас, особенно теперь, когда хоть и душевно, но мы успели призвать Его. К тому же, Бог есть Любовь. Он сжалится над нами, над нашим бедным малышом. Ведь наше дитя ещё так невинно. Во время игры ребёнку становится плохо, или однажды утром у него поднимается высокая температура, и мы не можем её сбить на протяжении нескольких дней, или же по непонятной причине он всё время болеет. Мы боимся за него, сдаём анализы, однако нас не покидает уверенность: результаты исследований покажут, что наш ребёнок идёт на поправку, или, в самом худшем случае, он заболел какой-то такой детской болезнью, от которой мир страдал в прошлом, а в наши дни она успешно лечится.

Проходят дни. Безоблачное небо нашей радости один за другим пронзают молнии медицинских приговоров. Это рак. Название диагноза напоминает нам название морского деликатеса. Но теперь у нас возникает впечатление, что этот рак одной клешнёй сжимает наш разум, а другой раздирает нам сердце. Это чудовище снедает и мучит всё наше существо.

Мы не хотим об этом думать, мы не можем это осознать. Совсем недавно мы обнимали друг друга и радовались, что Господь послал нам Своего маленького Ангела. Сегодня наши объятия, словно некий сосуд, наполняются слезами, и мы боимся, как бы Господь преждевременно не отнял у нас Ангела, которого мы теперь считаем своим.

Шквал медицинских исследований сменяется мучительным нашествием безответных «почему?» Почему такая боль, Боже мой? Чем виновато это невинное созданьице? Почему это случилось с моим ребёнком, который мне кажется самым лучшим в мире, а не с чьим-то чужим и далёким от меня? Почему он должен болеть, страдать безмолвно и безропотно, даже не подозревая, что ему придётся вытерпеть? Почему над ним нависла угроза так рано оставить свои игрушки, своих братьев и сестёр, нас, его родителей, этот мир? Почему всё это случилось с нами? Никакая логика не может нам помочь, никакое объяснение не может нас утешить, никакое слово — поддержать, никакой бог — прикоснуться к нам.

Мы вырываемся из этого круга и ищем прибежища в ожидании какого-нибудь чуда. А вдруг? Христос же воскресил дочь Иаира и сына вдовы из Наина. Он исцелил дочь хананеянки и слугу сотника. Бог особенно любит детей и всё время побуждает нас учиться у них невинности. Его любовь неисчерпаема. Сколько чудес происходит где-то далеко от нас, сколько их было в прошлом! Почему одно из них не может случиться в наши дни, с нашим ребёнком? Что Богу стоит? Разве Он не может сотворить одно маленькое чудо?

Но наше стремление таким образом утешиться лишь увеличивает искушение. Чудо потому и есть чудо, что случается крайне редко. И если это чудо случится с нами, разве это будет несправедливостью? Почему некоторые живут в постоянном благодатном присутствии Божием, а другие лишены этого? Почему одни прославляют Господа, а другие — и их большинство — невероятно смиряются и умоляют Его? И опять же, если Он может творить чудеса, то почему не исцеляет всех или, более того, вообще не упразднит болезни, чтобы мы могли прожить те немногие годы, что нам отпущены, радостно и мирно? Быть может, Бог существует для того, чтобы мы страдали, или Его вообще нет, и мы просто мучимся и страдаем?

Кто-то говорит нам, что Бог нас любит и потому попускает нам такие испытания. А этих, что нас утешают, которые на нашу боль отвечают советами и словами, почему их Бог не любит, а только нас? Почему их дети беззаботно играют и смеются, а наш, исхудавший и бледный, живёт среди лекарств и капельниц? Почему их дети шутят и шалят, а наш живёт тщетными надеждами и верой в нашу ложь, что якобы скоро всё будет хорошо и он опять пойдёт в школу? Почему они строят планы относительно своих детей, а мы боимся даже думать о будущем своего ребёнка?

И если предположить, что Бог решит, чтобы не болели дети, то как Он сможет терпеть, чтобы страдали и мучились взрослые? Как бы это могло соотноситься с Его любовью и Божеством?

Почему жизнь настолько трагична? Почему боишься любить? Почему не решаешься отдать себя другому? Почему не решаешься привязаться к кому-либо? Ведь чем сильнее любовь, тем больнее разлука. Чем глубже чувства, тем больше боль. Воистину — почему?

В какое-то мгновение эти «почему» достигают предела переносимости. Кто-то советует нам не задавать вопросов: нельзя у Бога спрашивать «почему». Может быть, именно за этот грех и страдает наше дитя.

И всё-таки эти «почему», когда они продиктованы смиренной и тихой болью, не только составляют образ нашего истинного «я», но и выражают самые глубинные бытийные сомнения этого мира.

Благословение боли

Благословенные «почему»! Их освятил Сам Христос, умирая на Кресте: Боже Мой! Боже Мой, для чего Ты Меня оставил? (Мф. 27, 46) Боже Мой, почему Ты так сотворил со Мной? Что Я Тебе сделал? Разве Я не Сын Твой? Это тот же вопрос, что задаём и мы, но и он остался без ответа. На него не было отвечено видимым образом. Дальнейшие события явили ответ.

Множество подобных горьких вопросов изрекли уста многострадального Иова и начертала трость пророка Давида: священная история запечатлела трагическую смерть их детей. И одновременно эти два человека являют нам пример удивительной веры, стойкости и терпения.

Этот вопрос мы обращаем к Богу, задаём сами себе и тем людям, которые, как мы чувствуем, нас особенно любят. Мы задаём этот вопрос главным образом для того, чтобы выразить то, что происходит внутри нас, и в то же время надеясь, что кто-то нас пожалеет. Кто же может дать нам ответ?

Святой Василий Великий, обращаясь к одному скорбящему отцу, сказал ему, что боль делает человека настолько чутким, что он становится подобен глазу, не переносящему и малейшей пылинки. Даже самое нежное движение усиливает боль страдающего человека. Слова, которые приводятся как логические аргументы, становятся нестерпимыми. Только слёзы, само недоумение, молчание, внутренняя молитва смогли бы успокоить боль, просветить тьму и породить крошечную надежду.

Боль не только пробуждает нас самих, но и рождает любовь в тех людях, которые нас окружают. Они стараются поставить себя на наше место. Чувствуя себя защищёнными, они пытаются разделить с нами наши чувства, не столь приятные для них. И им это удаётся. Боль порождает терпение и одновременно с этим — исполненную любви связь с нашими ближними. Боль порождает истину. В нашем сердце произрастает сострадание к другим людям. В этом и кроется ответ. Так в наше сердце приходит утешение. Его сладость и мир ощущаются больше, чем тяжесть пережитой боли.

Как свидетельствует наука, от одних и тех же родителей может появиться на свет множество совершенно различных детей. Мы очень сильно отличаемся друг от друга внешне, а внутренний мир каждого человека уникален. В силу этого если кто-то посторонний попытается ответить на наш сокровенный вопрос, он нарушит наше священное право: мы должны найти свой собственный ответ, уготованный для нас Богом. Чужая мудрость разрушит истину и свободу Бога внутри нас.

Большая ошибка кроется в том, что мы ожидаем ответа извне, от кого-то другого. Кто из мудрецов, просвещённых людей, философов, священников может быть уверен в правильности приводимых аргументов и знает ответ на наш столь личный вопрос? Ответ можно найти только внутри себя. Не в каких-то аналогичных случаях, не в тяжеловесных книгах, не в рецептах утешения мудрецов. Ответ не находится где-то извне, его не знает кто-то другой. Он рождается внутри нас. И наш собственный ответ — это дар от Бога.

В конечном итоге на все эти «почему» нет тех ответов, которых мы ожидаем по нашей человеческой немощи и скудости. Если следовать обычной логике, найти решение невозможно. Поэтому и Христос крайне мало сказал нам о смерти. Он просто Сам принял её и перенёс страданий и боли больше, чем кто-либо другой. И когда Он воскрес, уста Его были исполнены больше живым дыханием, чем словами. Он ничего не сказал о жизни или о смерти — только пророчествовал о мученичестве Петра. На боль невозможно ответить аргументами. Ведь и смерть, и несправедливость не имеют логического объяснения. Эти вопросы разрешаются дуновением и дыханием, которые исходят только от Бога. Они разрешаются Духом Святым и преодолеваются смиренным принятием воли Божией, которая всегда истинна и одновременно так непостижима.

Испытание порождает бурю вопросов, на которые нет ответа. И мы, уцепившись за эти «почему», «может быть» и »если бы», сохраняем надежду, выживаем в этом мире, ожидая чего-то более прочного и постоянного. Но его нет в предложенном нами человеческом решении, оно кроется в неожиданном и сверхъестественном Божественном утешении. Каждая наша попытка заменить его чем-то человеческим оборачивается несправедливостью по отношению к нам самим. Ограничивая себя рамками рационалистического подхода, мы лишь усугубляем свою личную трагедию. В диалоге с болью, несправедливостью и смертью мы вынуждены выйти за пределы человеческих измерений. В этом кроется не только выход из испытания, но и благодеяние.

Единственная возможность

В конце концов, если вопрос мы можем задать сами, то ответ на него должны ждать. Или Бога нет, или Он попустил это испытание, чтобы даровать нам уникальную возможность. Если бы не было Распятия, не было бы и Воскресения. И Христос был бы тогда просто хорошим учителем, а не Богом. Бог даёт нам уникальную возможность приподняться над своими слабостями, выйти за пределы человеческих измерений. Нам остаётся только увидеть эту возможность и достойно использовать. В этом случае духовная польза происходящего будет гораздо больше, чем сила и боль испытания.

Смерть, боль, несправедливость являются таин?ством, которое можно нарушить неосторожным словом. В этих обстоятельствах истина не может быть выражена как мнение или аргумент, но проявляется в смиренном принятии боли. Этот путь на границе между жизнью и смертью, между ропотом и славословием, между чудом и несправедливостью, с его неожиданными поворотами и скрытыми терниями, являет нам истину жизни. Тому, кто устоит в искушении, истина откроется в таком виде, в котором он никогда её себе не представлял. Боль в том, кто может её вместить, рождает первозданную чуткость и раскрывает такую действительность, которую иначе невозможно увидеть. И дело не в том, что произойдут какие-то события или откровения, — они и так существуют. Дело в том, что откроются глаза и ты сможешь их увидеть. К сожалению, существует бесспорная истина: только теряя что-то очень желанное, мы познаём и постигаем нечто большее.

Я уверен: ни боль, ни несправедливость не могут упразднить любви Божией. Бог существует. И Он есть Любовь и Жизнь. Совершенная Любовь и вся Полнота Жизни. И самая величайшая тайна Его бытия — в Его сосуществовании с болью, несправедливостью и смертью. Может быть, самый большой вызов для каждого из нас — это сосуществовать с нашей собственной личной болью, с надеждой принять в крепкие объятия эти глубинные «почему», внутренне смиренно ожидая Бога среди тех «несправедливостей», которые, как нам кажется, Он нам посылает.

Несколько дней назад ко мне подошла одна молодая девушка. Казалось, что лампада её жизни едва теплится. Среди невыносимой боли я различил надежду. В её заплаканных глазах я увидел радость, силу и мудрость.

— Я хочу жить, — сказала мне она. — Но я пришла не для того, чтобы Вы мне это подтвердили. Я пришла, чтобы Вы мне помогли подготовиться к уходу из этого мира.

— Я священник жизни, а не смерти, — ответил я ей, — поэтому и я хочу, чтобы ты жила. Но позволь мне спросить у тебя кое-что. Во время тяжкого испытания, ниспосланного тебе, ты никогда не спрашивала: «Почему это случилось со мной, Боже?»

— Я Вас не понимаю, отче. Я спрашиваю: «Почему это случилось не со мной, Боже?» И ожидаю не смерти своей, а просвещения.

Геронда, одна мать девять лет назад потеряла ребёнка. Сейчас она просит Вас помолиться, чтобы она увидела его хотя бы во сне и утешилась.

А сколько лет было ребёнку? Он был маленьким? Это имеет значение. Если ребёнок был маленький и если мать находится в состоянии таком, что когда он явится, она не потеряет -- душевного покоя, то он ей явится. Причина того, что ребёнок не является, находится -- в ней самой.

Геронда, а может ли ребёнок явиться не своей матери, которая об этом просит, а кому-то ещё?
-- Как же не может! Ведь Бог устраивает всё для нашей пользой. Ведь, мы видим, что, чем взрослее становится человек, тем БОЛЬШЕ у него -- копится грехов. Особенно люди мира сего: чем дольше они живут, тем больше -- своими грехами они УХУДШАЮТ -- свое состояние, вместо того, чтобы его улучшить. Поэтому, человек, которого Бог забирает из этой жизни в детстве или в юности, больше -- приобретает, чем теряет.

-- Геронда, почему Бог попускает, чтобы умирало -- так много молодых?
-- Никто еще не подписывал с Богом контракт о том, когда ему умереть.

Бог забирает каждого человека -- в наиболее подходящий момент его жизни, забирает особым, только для него пригодным образом -- так, чтобы СПАСТИ -- его душу.

Если Бог видит, что человек СТАНЕТ – лучше и ИСПРАВИТСЯ, Он оставляет его -- жить. Однако, видя, что человек СТАНЕТ -- хуже, Он забирает его, чтобы его -- спасти.

А других -- тех, что ВЕДУТ -- греховную жизнь, но имеют расположение -- сделать добро, Он забирает к Себе до того, как они успевают это добро сделать. Бог поступает так, потому что знает, что эти люди сделали бы добро, если бы им представилась для этого благоприятная возможность. То есть, Бог всё равно что говорит им: "Не трудитесь: хватит и того доброго расположения, которое у вас есть".

Конечно, родителям и родственникам умершего ребёнка всё это понять нелегко. Посмотри: когда умирает малыш, Христос берёт его к Себе -- словно маленького Ангела, а его родители рыдают, хотя им следовало бы радоваться. Ведь, откуда они знают, кем бы он стал, когда вырос? Смог бы он спастись?

Когда в 1924 году мы уезжали из Малой Азии на корабле, я был младенцем. На корабле было полно беженцев. Я лежал на палубе, закутанный матерью в пелёнки. Один матрос случайно на меня наступил. Мать подумала, что я умер, и начала плакать. Одна женщина из нашей деревни размотала пелёнки и убедилась, что со мной ничего не произошло. Но, если бы я умер тогда, то точно был бы в Раю. А сейчас мне уже столько лет, я столько подвизался, но в том, окажусь я там или нет, всё равно ещё не уверен.

Но, кроме того, смерть детей -- ПОМОГАЕТ и их родителям. Родители должны знать, что с того момента, как у них умирает ребёнок -- у них ПОЯВЛЯЕТСЯ молитвенник в Раю. Когда родители умрут, их дети придут -- к двери Рая, чтобы ВСТРЕТИТЬ -- души отца и матери.

Кроме того, маленьким детям, которые были измучены болезнями или увечьем, Христос скажет: "Придите в Рай и выберите в нём самое лучшее место".

А дети ответят Христу так: "Здесь прекрасно, Христе, но мы хотим, чтобы вместе с нами была и наша мамочка", и Христос, услышав прошение детей, найдет -- способ, чтобы спасти их мать.

Добрый день, дорогая редакция!
Библия учит нас, что каждый, кто покаялся в своих грехах и уверовал в Иисуса Христа как своего Спасителя, оправдан перед Богом и спасен (Рим. 10:9). Поэтому мы говорим, что люди делятся на спасенных и не спасенных.
Меня волнует вопрос в отношении детей. Ведь не сразу и не все они становятся способными понять Благую Весть настолько, чтобы уверовать? Относится ли утверждение Иисуса Христа, что «никто не может придти к Отцу иначе, как через Меня», в равной степени к детям, как и к взрослым? Можем ли мы говорить, что если ребенок ушел из этого мира, не пережив покаяния, не уверовав, то возможно он будет отвергнут нашим Отцом Небесным?

***
Уважаемая Наталья! Ответ на ваш вопрос я считаю одним из самых трудных. Люди всегда желали знать будущее. Нередко они стараются совершить суд уже здесь, на земле относительно вечной жизни окружающих их людей. Но Господь запрещает нам производить такой суд, потому что мы можем ошибаться. Мы не знаем всех фактов из жизни человека и самого человека, чтобы принимать окончательное решение. Также мы не можем быть беспристрастными в своем суждении, поэтому нам очень легко ошибиться.

Христиане всех веков размышляли над этим вопросом: «Что будет с детьми?» Чтобы дать надежду на спасение умерших младенцев, некоторые приняли решение, что сразу после рождения их надо крестить, что, якобы, освобождает родившегося от грехов; при этом исполняется повеление Господне, кто крестится, тот будет спасен. Но в Священном Писании мы не встречаем такого повеления или подобных примеров в отношении детей. Мы читаем о крещении только взрослых людей, которые самостоятельно могли принимать решение о своем крещении. Поэтому в вопросе о спасении умерших детей нужно дать право Господу производить Свой суд. А в вопросах, на которые мы не можем найти ответ, надо полагаться на слова Господни: «Сокрытое принадлежит Господу, Богу нашему, а открытое нам и сынам нашим до века» (Втор. 29:29).

И все же люди стараются найти ответ и на такой вопрос. Сегодня многие считают: место, где будут умершие малолетние дети, зависит от их родителей. Если родители будут верны Богу, будут спасенными, то и их дети тоже имеют надежду на спасение вместе с ними. Такое мнение они стараются подтвердить некоторыми выражениями из Священного Писания, например, словами, которые записанные в книге пророка Исаии: «Ибо, как новое небо и новая земля, которые Я сотворю, всегда будут пред лицем Моим, говорит Господь, так будет и семя ваше и имя ваше» (66:22). В этих словах обращается на себя внимание выражение «будет семя ваше и имя ваше». Из Священного Писания нам известно, что имена спасенных записаны в небесных книгах (Откр. 21:15). Делается вывод: где будет записано имя ваше, там будет и семя ваше. Под словом «семя» подразумевают потомство или детей. Часто во внимание также берут выражение апостола Павла: «Ибо неверующий муж освящается женою (верующею), и жена неверующая освящается мужем (верующим); иначе дети ваши были бы нечисты, а теперь святы» (1 Кор. 7:14).

Можно также вспомнить случай из жизни Иисуса Христа, когда Он общался с детьми: «Тогда приведены были к Нему дети, чтобы Он возложил на них руки и помолился; Ученики же возбраняли им. Но Иисус сказал: пустите детей и не препятствуйте им приходить ко Мне, ибо таковых есть Царство Небесное» (Матф. 19:13-14). Из этого можно сделать много выводов. Один из самых важных заключается в том, что дорога в присутствие Христа открыта каждому, самому скромному человеку и самому малому ребенку. Дети, со своей простотой и доверием, часто находятся ближе к Господу, чем взрослые. Трагедия нашей жизни заключается в том, что по мере того, как мы растем и взрослеем, мы часто отдаляемся от Господа, вместо того, чтобы приближаться к Нему. И если ученики думали, что дети могут быть помехой в Его служении, то Иисус ставил детей в пример для взрослых. Так что нам очень трудно свершить праведный суд, кто будет спасен, а кто нет.

Обратите внимание на еще одно выражение Христа: «Смотрите, не презирайте ни одного из малых сих; ибо говорю вам, что ангелы их на небесах всегда видят лице Отца Моего Небесного» (Матф. 18:10). Эти слова представляют нам картину при царском дворе, когда любимые чиновники могут в любой момент попасть непосредственно к царю. В глазах Божьих дети имеют такую большую ценность, что их ангелы-хранители всегда имеют право непосредственного доступа в самое присутствие Бога.
Можно найти и другие выражения на эту тему, но конкретного ответа на ваш вопрос нет. Таким образом, в вопросе спасения нужно доверять Господу и полагаться на Его милость. Наш Бог есть Бог милостивый и справедливый, и этот вопрос будет в вечности решен справедливо и милостиво по отношению к каждому, живущему на земле.

Пастор Мирон ВОВК

293. Здравствуйте! Я уже писала Вам несколько месяцев назад, спасибо за быстрый и понятный ответ. Вообще, читаю материалы Вашего сайта с большим интересом. Сегодня у меня "назрели" вопросы о болезнях. Насколько я знаю, позиция Церкви такова, что болезни и подобные им страдания приходят за наши грехи (Господь допускает), чтобы мы задумались о своих грехах и покаялись, а также для очищения души (Например, на Вашем сайте я прочитала историю о человеке, которому Господь через ангела сказал, что болезнь дана этому человеку именно для очищения души. Когда страдающий больной попросил поскорее забрать его на небо, ему был дан ответ, что он может выбрать - год болеть или провести 3 часа в аду). Если у болезней такое значение и назначение, то нужны ли врачи, нужны ли лекарства? Правомерно ли облегчать страдания людей? Не могу понять, разъясните, пожалуйста. Как Вы можете объяснить, почему болеют и умирают дети? Верно ли, что дети таким образом берут на себя часть страданий родителей? Если моя мама сделала аборт, то может ли быть, что именно с этим связано, что я, ее первый ребенок, в детстве очень часто болела (да и сейчас не все в порядке со здоровьем)? Изменит ли ситуацию мамино покаяние на исповеди? Кроме того, хотела спросить, верно ли, что если умер ребенок младше 7 лет, то эта чистая душа сразу попадает в рай? Как Вы знаете, в наше время много различных нездоровых культов и верований. В связи с этим задам такой, может, несколько странный вопрос: если женщина-сатанистка посвятила своего ребенка сатане (через определенный обряд, надо думать), а через некоторое время этот ребенок до 7 лет умер, то попадет ли его душа в рай? А если тому ребенку было бы больше 7 лет? Спасибо! С уважением, Наталья.

Спаси нас, Господи Иисусе Христе!

Да, если крещеный ребенок до 7 лет умирает, при этом если его еще и воспитывали в вере (регулярно его причащали, знаком с молитвами, основами веры) - можно верить - его участь Царствие Небесное. Умершие крещеные совсем младенцы - однозначно. Некрещеные младенцы (убитые абортом) всех благ Царствия Небесного не получают, но и не в аду находятся (есть у некоторых Отцов такое мнение).

А вообще надо молиться об его (ребенка) упокоении всю свою жизнь - это не лишнее, да и является выражением нашей любви к нему и памяти.

Вообще основная часть болезней по причине наших грехов (и Бог тут не причем), жало смерти - грех, писал апостол. Некоторые истории весьма индивидуальны, как Вами приведенный пример, и не всем подходят.

Лечиться у врачей надо, но жить в покаянии о грехах (псалом 50 чаще читать), чаще причащаться, если болезнь тяжелая и хроническая - пригласить домой священника, чтобы собороваться (можно и в храме, но это тяжело стоять больному иногда по 2 часа). С некоторыми болезнями можно смириться - вот я лысею все больше:-), некоторые болезни нужно обязательно постоянно лечить (гипертонию, например).

Грехи родителей, думаю, могут влиять на здоровье ребенка, но Ваши нынешние болезни, могут быть следствием уже Ваших личных грехов, возможно, и от нездорового питания, образа жизни, малоподвижности, нервного напряжения. Ищите причину (-ы) и комплексно лечитесь.

А вообще, не занимайтесь фантазиями "а если..." и размышлением о судьбе других. У Вас должна быть только одна забота - чтобы Вы и Ваши родные вошли в Царствие Небесное - об этом должна болеть голова, об остальных Господь думает...