Аристо́клий (Амвросиев), старец Московский. Преподобный аристоклий афонский, старец московский

Рассказ духовной дочери (монахиня Евфимия). Написан около 26 года XX столетия

Кто Бог велий, яко Бог наш? Ты еси Бог творяй чудеса! (Пс. 76, 14, 15).
Действительно, только Бог сотворил и устроил чудесным образом, что я вдруг изменила всю свою жизнь.
В 1910 году, в конце июля, я задумала отслужить двенадцать молебнов Иверской иконе Божией Матери, чтобы Матерь Божия исполнила мое желание. Надо сказать, что я тогда была только по названию христианка, хотя и причащалась каждый Великий пост, но ни в уме, ни в сердце не было у меня ничего религиозного, о духовной жизни я не имела никакого представления и молилась Богу просто по привычке с детства. У меня была няня, которая заставляла меня молиться, особенно на ночь, а когда я не хотела, она говорила: «Молись, молись, а то страшный сон приснится!..» И больше я ни от кого о Боге не слышала. Так и жила, полная грехов и всякой нечистоты, когда задумала ходить в Иверскую часовню к вечерним молебнам.

Отслужив двенадцатый молебен, я возвращалась домой от Иверских ворот по Пятницкой улице. Настроение было нерадостное, какая-то тоска, предчувствие наполняли мою душу, и я, даже не замечая, где иду, вдруг повернула с Пятницкой не на Кузнецкую улицу, как обычно, а в противоположную сторону и очутилась на Полянке. Опомнилась, когда увидела на другой стороне улицы икону святого Пантелеймона с горящей перед ней лампадой. «Где же это я, - думаю, - и зачем я тут?»

Потом сообразила: это же Афонское подворье Пантелеймонова монастыря. Моя мамаша как-то рассказывала, что когда я была еще ребенком, она была здесь в часовне, и там был монах Аристоклий, который ей очень верно сказал о ее жизни.
Перешла на ту сторону, где была икона с лампадкой. Подошли две женщины. Я остановилась, не помню, для чего. Кажется, там было что-то наклеено, и я хотела прочитать. Вдруг женщины мне говорят:
- Вы тоже к старцу? Вы звонили?
- К какому старцу? Куда звонить?.. - не поняла я. - Они, не дожидаясь моего ответа, дали звонок. Вышел отец …, будущий отец X…, и говорит:
- Старец устал, и вы его не беспокойте. Он принимал до четырех часов, а теперь уже семь, приходите завтра!
Женщины ухватились за дверь и просят:
- Мы приезжие, мы никак не можем прийти завтра, а нам непременно надо видеть отца Аристоклия.

Тут, как молния, пролетела во мне мысль: «Ах, вот они к какому старцу. Это, наверное, тот, у которого моя мамаша была. Во что бы то ни стало, хоть умру тут в сенях, не уйду, пока не пустят меня к нему», - и, не помня себя, говорю:
- И мне нужно, обязательно нужно!
- Нет, нет. Вы приходите завтра, - говорит он.
- Не уйду, - заявляю я, - ни за что не уйду, мне необходимо, нужно его видеть.

Видно, он заметил мое необыкновенное состояние и впустил меня. Я ничего не соображала: зачем я пришла, и что буду говорить. Только ощущала, что умру, если не увижу старца. А скажи мне кто-нибудь хоть за десять минут, что я пойду к старцу, и так желать буду видеть его, я бы не поверила. Я даже была настроена против каких бы то ни было старцев или прозорливых, никогда сроду к ним не ходила. А тут - точно сила какая повлекла меня. Вхожу. Навстречу идет старичок, довольно полный, небольшого роста, с добрыми проницательными глазами.

Он серьезно сказал мне: «Идите, садитесь». Сам сел к столу. Помолчав немного и не спрашивая, что мне нужно, он взглянул на образ Божией Матери, висевший против стола, и, все время глядя на него, как бы спрашивая у него что-то, начал мне говорить. Я слушала молча и вдруг осознала, что он рассказывает мне всю мою жизнь, все мои поступки, даже - зачем я ходила к Иверской и о чем просила. У меня мурашки пошли по телу от ужаса, спазмы сдавили горло, вырвался какой-то хрип, рыдания душили, я не могла более сдерживаться, и слезы полились неудержимо. Я наплакалась вволю. Старец дождался, когда я успокоюсь, потом благословил меня иконочкой Божией Матери «Скоропослушницы» - и ласково сказал: - Ну, теперь всегда ходи ко мне. Будешь?
Я сквозь слезы ответила утвердительно и, не переставая плакать, вышла.

Не помню, как дошла домой, всю дорогу проплакала. Мамаша удивленно меня встретила: «Что ты?» Я сказала, что была у того монаха, к которому она когда-то ходила. С этого времени отец Аристоклий неотлучно был в моих мыслях. С нетерпением дожидалась я того дня, когда можно будет опять к нему пойти.

Прихожу. Народу - и не пройдешь. И в передней, и в большой комнате. Кто сидит, кто стоит. Душно. В соседнюю комнату дверь закрыта, батюшка там принимает отдельно. Потом он вышел для общего благословения. Некоторые после благословения уходили, а кому нужно было, оставались на отдельный прием. Много было больных и с детьми. К детям батюшка был особенно внимателен: всех помазывал маслом и давал просфорочки. Подошла и моя очередь.

Ну что, пришла? - обратился он ко мне и велел идти за ним в его келлию.
Там он собрал из разных мест понемногу денег, завернул их и дал мне:
- Это тебе в благословение.

Я ушла, и с этих пор переменились все мои мысли, все прежние интересы стали для меня чуждыми, совершенно ненужными. Образ старца, его добрые глаза, его любовь, особенно его нежная любовь к детям, а по временам строгие отеческие обличения, как бы выговоры, - все это поражало меня. И все это соединялось у него с такой сострадательностью и такой горестью о заблуждающихся…
Я не поняла сначала, для чего батюшка дал мне денег, ведь я служу и не нуждаюсь вообще. И только после уразумела значение этого, когда вскоре должна была начать работать дома, и, верю, по благословению батюшки ни работа, ни деньги у меня не оскудевали, и даже долг, который я не надеялась получить, был мне выплачен совершенно неожиданно.
Прихожу я раз - много народу, ждать пришлось долго. Стала прислушиваться к разговорам. Слышу: «Надо спросить старца, как он благословит». Или - одна другую звала к себе, а та отвечает: «Я не знаю, как старец благословит. Позволит ли он мне идти к вам». Наслушавшись таких разговоров, я подумала: «Что ж это они, неужели на всякие пустяки у батюшки спрашивают благословения?» Спрашиваю у одной барышни:

Вы так на все и спрашиваете благословения у батюшки, и разве всем нужно так делать?
- Можно и всем, - с улыбкой сказала она, - но духовные дети обязательно должны на все спрашивать у старца благословения, старец не любит самочиния.
- И я должна спрашивать?
- А вы не духовная его дочь?
- Нет, я никогда у батюшки не исповедовалась.
- Ну вот, если бы вы были духовной жизни и батюшкина духовная дочь, то обязательно нужно, без этого нельзя в духовной жизни.
- Мне тоже хочется.
- А вы скажите батюшке. Только он не всех принимает на духовное окормление.

Пока мы разговаривали, дошла очередь до меня. Помню, какая-то дрожь была по всему телу, ноги тряслись. Как вошла в келлию, упала ему в ножки и говорю:
- Батюшка, примите меня и научите духовной жизни, я во всем буду слушаться вас и все спрашивать.
Он молча встал, взял икону Божией Матери «Скоропослушницы», подписал ее, накрыл меня всю епитрахилью. Я чувствовала, как он меня всю благословил, прижимая икону ко мне, и говорит:
- Вот, тебе Матерь Божия отселе будет во всем помощница. Слушай все, что я тебе буду говорить, и мне все говори, а больше никому.

И батюшка отпустил меня с такой лаской и благословением, всю помазав маслом. С тех пор я стала чаще видеть старца, то в храме за обедней, то ухитрялась дома, в келии. Я просила привратника, и меня пускали с черного хода прямо к старцу, потому что мне нужно было поспешать на службу. Задумала я раз пойти пешком к преподобному Сергию с отцом … С ним много народу собиралось идти. Пошла к старцу за благословением. Он с улыбкой благословил меня и говорит:

Ведь тебе очень трудно будет идти.
- Батюшка, - отвечаю, - хоть я никоща не ходила пешком, но вы благословите, я с вашим благословением и пойду.
- Ну, если хочешь, иди. Только тебе очень трудно будет идти.
Я все-таки отправилась, не понимая силы его слов. Собралась, сделала сумочку через плечо. У мамы были совсем новые суконные башмаки, и она мне говорит:
-Ты надень мои башмаки, а то у тебя ноги опухнут, тогда они тебе в самый раз будут, а теперь стельки положи. А в своих ты не дойдешь.

Собрались мы в Кадашевском храме и после литургии и молебна пошли к Крестовской заставе. Погода испортилась, стал моросить дождь. И вдруг я, пройдя немного Мещанскую улицу, так оступилась, что на правом башмаке отвалилась подметка и висела только на каблуке. Что тут делать? Домой идти очень не хотелось, я привязала подметку к башмаку и так пошла. От ненормального движения ноги до того опухли, что не поднимались, и я ими шмыгала, а не шагала, и даже через маленькую лужицу должна была сперва одну ногу, поддерживая руками, переставить, а потом другую.

Так я дошла до Хотькова монастыря, там мне подметку как-то прибили, но ноги совсем отказались идти, и на оставшиеся двенадцать верст пришлось нанять телегу. Тогда только я вспомнила слова старца, но не раскаивалась, что пошла. И помню, впервые в жизни я так молилась, прося преподобного Сергия помочь мне в духовной жизни. Пока не пришли наши, я все время была у мощей преподобного. Ночевали мы там две ночи и уехали обратно на поезде.

Первого числа каждого месяца батюшка служил молебен с водосвятием. Народу бывало столько, что во всей квартире не найти свободного места. Стояли, сидели на полу, лежали. Многие с детьми… И батюшка в полном облачении, торжественный такой, служил с иеродиаконом и певчими. После молебна он помазывал маслом, раздавал иконочки; некоторые спрашивали совета, и он, несмотря на усталость и болезненность свою, с любовью и таким радушием всех удовлетворял, особенно посетителей с детьми. Удивительно он любил детей, разговаривать с ними начнет…
И всегда- всегда его окружали дети, были такие приверженные к нему, что никак не хотели уходить от своего батюшки. Бывало, старец идет из келлии двором, а уж народ его ожидает, он всех благословит, затем ему подадут ящик небольшой с кормом для голубей, и батюшка с молитвой им насыплет и благословит. И так каждое утро, а голуби - где только не усядутся, дожидаясь его. Потом старец входил черным ходом, и дети его уже ждали вместе со старшими, с парадного же впускались только взрослые. Сперва он принимал всех с детьми, а потом шел в большую комнату, всю заставленную иконами, наподобие часовни, для общего благословения. Батюшка изнемогал от народа, бывали дни, когда он принимал не одну тысячу человек.

Пророчества иеромонаха Аристоклия Афонского о будущем России March 24th, 2016

Предсказания старца Аристоклия о России

А Россия будет спасена. Много страдания, много мучения . Надо много и много перестрадать и глубоко каяться всем. Только покаяние через страдание спасет Россию. Вся Россия сделается тюрьмой , и надо много умолять Господа о прощении. Каяться в грехах и бояться творить и малейшие грехи , а стараться творить добро, хотя бы самое малое. Ведь и крыло мухи имеет вес, а у Бога весы точные. И когда малейшее на чаше добра перевесит, тогда явит Бог милость Свою над Россией...

Но сперва Бог отнимет всех вождей , чтобы только на Него взирали русские люди. Все бросят Россию, откажутся от нее другие державы, предоставив ее себе самой . Это чтобы на помощь Господню уповали русские люди. Услышите, что в других странах начнутся беспорядки и подобное тому, что и в России, и о войнах услышите и будут войны - вот, уже время близко. Но не бойтесь ничего. Господь будет являет Свою чудесную милость.

Конец будет через Китай. Какой-то необычный взрыв будет, и явится чудо Божие. И будет жизнь совсем другая на земле, но не на очень долго. Крест Христов засияет над всем миром, потому что возвеличится наша Родина и будет, как маяк во тьме для всех".

У нас есть пророчества из давних веков, что лучи Евангелия, придут с востока... Свет по всему миру будет из России, которая страдает больше, чем кто-либо... Россия будет полностью возрождена!».

Valex: жирным я выделил то в пррочестве, что уже случилось или идет в России и с Россией. Согласен, что спасение России в отказе от зла и правителей, ведущих к Тьме. Кайтесь и не грешите, т.е. не делайте снова ошибочные деяния, т.е. мысли, слов и действия

Св. прп. Аристоклий Афонский, Московский чудотворец (1864-1918). В 30-летнем возрасте, после смерти жены, ушёл на Афон и принял постриг в русском Свято-Пантелеимоновом монастыре. Был послан в Москву для служения в Св.Пантелеимоновой часовне, что на Лубянке (впоследствии разрушенной большевиками). Явился основателем и строителем Афонского подворья на Б. Полянке в Москве (ныне - жилой дом). Прп. Аристоклий был опытным старцем, обладавшим дарами прозорливости и чудотворения. Каждый день в его келию стекались сотни людей. От него исходила благодать, умиротворяющая душу всякого потерявшего было смысл жизни человека. Ещё при его жизни было записано множество совершённых им чудес. Скончался великий старец в Москве в 1918 г. и был погребён сначала в крипте Подворья, а когда оно было закрыто, на Даниловском кладбище. Туда в течение 86 лет стекались верующие помолиться на его могилке, и поток чудес по молитвам старца никогда не иссякал.

6 сентября 2004 года старец Аристоклий был прославлен в лике местночтимых святых Москвы и Московской епархии. На Божественной литургии, совершенной Святейшим Патриархом Московским и всея Руси Алексием II в Успенском соборе Кремля в сослужении митрополита Калужского и Боровского Климента, архиепископов Истринского Арсения, Владимирского Евлогия, Орехово-Зуевского Алексия, епископа Дмитровского Александра, московский старец был причислен к лику преподобных.

Ныне мощи его покоятся в новом Афонском Подворье на Швивой Горке в Москве.

Близкое к теме .

Афонские и греческие старцы

Преподобный Аристоклий Афонский
(1838–1918)

Старец Аристоклий Афонской

Старец Аристоклий родился на Урале в благочестивой крестьянской семье, предположительно в 1838 году, при крещении был назван Алексеем. Отца Алексей потерял в раннем детстве. В десятилетнем возрасте после тяжёлой болезни у него отнялись ноги. Матушка Алексея, Матрона, долго слёзно молила святителя Николая о предстательстве пред Господом об исцелении сына, в те дни дала обет уйти в монастырь, как только сын войдет в иноческий возраст, и в этой жизни с ним больше не встречаться. В день празднования Церковью святителя Николая, 6/19 декабря произошло чудесное исцеление Алексея. Когда сыну исполнилось семнадцать лет, Матрона удалилась в монастырь, а Алексей по благословению матери отправился на Святую Гору Афон. При постриге послушнику Алексею было дано имя Аристоклий, в честь Кипрского священномученика пресвитера Аристоклия Саламинского. Более четверти века подвизался иеромонах Аристоклий в русском Свято-Пантелеймоновом монастыре на Святой Горе, а в середине 1880-х годов был направлен в Москву на подворье Афонского Свято-Пантелеимонова монастыря, расположенное на Большой Полянке. Десять лет он возглавлял подворье и был настоятелем часовни святого великомученика Пантелеймона. Люди тянулись к доброму пастырю, по молитвам которого совершались чудесные исцеления больных. Старец вразумлял, наставлял, молился за своих чад, всей душой желая им спасения. Слухи о прозорливом старце быстро разлетелись по столице. Сотни людей нуждающихся в молитвенной помощи старца ежедневно бывали на подворье афонского монастыря. Многочисленные пожертвования верующих старец отдавал нуждающимся людям: оплачивал обучение детей из неимущих семей, устраивал жизнь многих людей. Благодаря стараниям старца на Афонском подворье с 1888 года начал издаваться журнал “Душеполезный Собеседник”, который рассказывал о жизни русских монахов на святом острове, знакомил с жизнеописаниями афонских подвижников, с письмами старцев к своим духовным чадам, мудрыми мыслями святых отцов. Благодаря его просветительской деятельности русские монастыри на Афоне стали пополняться новыми молитвенниками за землю Русскую. На щедрые пожертвования россиян восстанавливались пострадавшие от пожаров постройки старинных монастырей, возводились новые храмы в честь почитаемых на Руси святых. Однако в 1894 году после ложного доноса старцу пришлось покинуть Москву и вернуться в родную обитель.

Только из сообщений “Душеполезного Собеседника” духовные дети старца могли узнать о жизни духовного отца. В выпусках журнала сообщалось, что отца Аристоклия избрали казначеем и духовником монастыря, а в 1909 году имя иеросхимонаха Аристоклия (к тому времени принявшего схиму) стояло первым в списке кандидатов в наместники настоятеля монастыря.

Пятнадцать лет духовные чада старца посылали письма в Синод и на Афон, в которых умоляли вернуть им любимого пастыря. Наконец собор духовников Свято-Пантелеимонова монастыря вновь назначил старца Аристоклия настоятелем подворье Афонского Свято-Пантелеимонова монастыря в Москве.

В семидесятилетнем возрасте старцу предстояло вернуться в Россию. К тому времени он страдал от многочисленных болезней и нуждался в преданном ему помощнике.

В последние годы своего пребывания в обители он сблизился с послушником Ипатием Ставровым. По просьбе старца Аристоклия послушника Ипатия постригли в монахи с именем Исаия, рукоположили и благословили помогать старцу в Москве. Отец Исаия (будущий знаменитый старец Исаия) стал не только келейником старца, но и секретарем, незаменимым помощником во всех делах подворья.

После отъезда старца 1894 на Афон приход уменьшился, и казна опустела, не на что было ремонтировать здания.

По возвращению старца тысячи людей вновь стали приходить в часовню. С 1909 по 1918 на подворье Афонского Свято-Пантелеимонова монастыря выросли два трехэтажных здания: одно для книг, в другом же разместились монастырские службы и богоугодные заведения, а на третьем этаже в одной из угловых комнат батюшка устроил домовую церковь в честь особо почитаемой и любимой им иконы Божией Матери “Скоропослушницы”.

Земная жизнь старца закончилась 26 августа / 8 сентября 1918 года, в день Сретения Владимирской иконы Пресвятой Богородицы.

Отпевали иеросхимонаха Аристоклия три московских владыки: епископ Арсений, епископ Трифон (Туркестанов) и епископ Иоасаф, настоятель Богоявленского монастыря, исполнявший в то время обязанности митрополита Московского.

Первоначально старец Аристоклий был похоронен в мраморном склепе усыпальницы подворья. Однако после революции все монастырские владения подлежали национализации, а домовые церкви - ликвидации. На подворье начались обыски, аресты, конфискации. В январе 1919 года был арестован настоятель Пантелеимоновой часовни иеромонах Макарий, а в 1921 году - иеромонах Феофан... Поэтому духовные чада старца в 1922 году приняли решение о его перезахоронении. Хоронили тихо, чтобы не привлекать внимания властей. Монахи вынесли гроб с нетленным телом иеросхимонаха Аристоклия из усыпальницы, погрузили на телегу и повезли на Даниловское кладбище. Очевидцы рассказывали, что голуби, которых старец при жизни любил кормить, слетелись со всех сторон и, кружась, образовали в небе живой крест. До самой могилы живой голубиный крест сопровождал старца.

Следует отметить, что незадолго до смерти иеросхимонаха Аристоклия, одна из духовных его дочерей А.П. Солнцева, проживающая в Духовском переулке, рядом с Даниловским кладбищем, пригласила старца в гости. Старец ласково ответил на приглашение: “Чадо мое возлюбленное, скоро, скоро я к тебе приду. Приду навсегда”. Вскоре батюшка умер, так и не побывав у нее в гостях, женщина недоумевала. А через четыре года после смерти старца (в 1922 году) женщина, случайно встретив похоронную процессию недалеко от своего дома, узнав, что хоронят старца Аристоклия, вспомнила о пророчестве духовного отца.

Из воспоминаний Матушки Варвары (Цветковой): “По молитвам афонского старца Божия Аристоклия в Пантелеймоновой часовне на Никольской совершалось много чудес, исцелений больных и несчастных одержимых. Батюшка принимал на Большой Полянке в Афонском подворье, бесконечных посетителей, жаждавших его духовных советов и руководства. Батюшка всегда утешал нас, молился и говорил, что будет. Однажды, когда и брат, и отец находились на Лубянке, и не было никакой надежды на то, что выйдут они оттуда живыми, и мне было невыносимо тяжело, батюшка вдруг весело сказал:

А вы уедете в другие страны, и открыто.

Я просто оторопела:

Да ведь нет никакой возможности!

А вам будет.

Говорил он об этом в 1918 году, незадолго до своей смерти, а случилось все по его слову в 1922 году: брат неожиданно и необъяснимо вышел из тюрьмы с предписанием высылки за границу, через несколько дней отца отпустили без всякой видимой причины, и нас отправили в Германию. Воистину это было для нас чудом. Дорогого батюшки с нами уже не было. Я часто с болью вспоминала, как за 10 дней до его кончины я была у него, и он как-то особенно тепло меня благословил: “Прощай, чадушко, прощай...” Помню, как-то в разговоре о судьбе России после революции, я ему сказала, что надеюсь на Белую Армию, которая тогда образовалась. “Нет, не надейся, - сказал батюшка, - потому что дух не тот”. Спрашивала я его о войне, которая тогда еще не закончилась, а он ответил: “А еще и другая будет... И ты узнаешь о ней в той стране, где будешь тогда... Что оружие немецкое бряцает на границе России”. Так и случилось, в Иерусалиме мы именно эти слова и прочитали. Конечно, по-английски. Батюшка дальше сказал так: “Только ты не радуйся еще. Многие русские подумают, что немцы избавят Россию от большевистской власти, но это не так. Немцы, правда, войдут в Россию и много что сделают, но они уйдут, так как еще не время будет спасения. Это будет потом, потом...” Помню, еще раньше он говорил, что я не доживу до этого времени. А Россия еще будет спасена. Много страданий, много мучений предстоит. Вся Россия сделается тюрьмой, говорил он, и надо будет умолять Господа о прощении. Каяться в грехах, и бояться творить и малейший грех. Надо всеми силами стараться творить добро, хотя бы самое малое: “Ведь и крыло мухи имеет вес, - говорил батюшка, - а у Бога весы точные. И когда малейшее на чаше добра перевесит, тогда и явит Бог милость Свою над Россией”.

Из воспоминаний монахини Евфимии:

У мамаши моей очень болела рука уже несколько лет. И каких только лекарств мы ни испробовали, и к каким докторам ни обращались, но боль не унималась. Я говорю раз: “Поедем к старцу, он поможет”.

Поехали утром. Старец был не совсем здоров и находился в келье. Он с такой любовью принял нас! А сам как-то все улыбался, сидел он не на своем месте, а как бы кого дожидаясь. Благословил нас и стал разговаривать. Взял руку, стал ее тереть. Я сняла с нее кофту, он все продолжал тереть руку, а сам улыбался, точно для нас у него было нечто утешительное, и он не мог от удовольствия не улыбаться. Потом оставил матушкину руку, дал просфорочку, помазал маслом и так, радуясь, отпустил. С тех пор болей не было. Думаю, мой старец и радовался, зная, что за его молитвы Господь исцелил мою мамашу.

А как батюшка утешал меня своими беседами! Бывало, скажет: “Ах, чадо мое возлюбленное, если бы ты знала, как хочется мне спасти вас! Все бы претерпел ради вас, пусть Господь вас спасет! Только бы вас к Нему привести! Только бы вы спаслись, нет у меня большей заботы, как только привести вас ко Господу, и нет серьезнее дела на земле, как спасение души...” Батюшка всегда радовался, когда видел усердие наше, детей духовных, друг ко другу или к другим. У него была необычайная благодарность за малейшее участие со стороны другого. Удивительно он любил детей. И всегда - всегда его окружали дети, были такие приверженные к нему, что никак не хотели уходить от своего батюшки...

Бывало, старец идет из кельи двором, а уж народ его ожидает, он всех благословит, затем ему подадут ящик небольшой с кормом для голубей, и батюшка с молитвой им насыплет и благословит. И так каждое утро, а голуби - где только не усядутся, дожидаясь его. Потом старец входил черным ходом, и дети его уже ждали вместе со старшими, с парадного же впускались только взрослые. Сперва он принимал всех с детьми, а потом шел в большую комнату, всю заставленную иконами, наподобие часовни, для общего благословения. Батюшка изнемогал от народа, бывали дни, когда он принимал не одну тысячу человек.

Старец Исаия был очевидцем воскрешения по молитвам старца Аристоклия мертвой девочки, об этом он сам рассказал после смерти старца Аристоклия старцу Даниилу из Донского монастыря. Однажды к старцу Аристоклию пришла женщина, неся на руках мертвую девочку. Она рассказала, что приехали они из Рязани, так как были наслышаны о чудесах старца. Она везла ему свою больную доченьку в надежде, что батюшка исцелит ее. Но в дороге девочка скончалась. И теперь мать умоляла старца оживить дитя. Она не сомневалась в силе молитвенного предстательства старца пред Господом и с верою ждала от батюшки чуда. И чудо свершилось: по молитвам старца Аристоклия девочка ожила и исцелилась от болезни. Мать прижимала к себе ожившую дочку и не могла найти слов благодарности, а лишь повторяла: “Дай Бог вам здоровья, батюшка, дай Бог вам здоровья!”

В 2004 году Синодальная комиссия по канонизации святых, рассмотрев подвижническую жизнь и подвиг благочестия иеросхимонаха Аристоклия, не нашла препятствий к прославлению его в лике местночтимых святых. 6 сентября 2004 года иеросхимонах Аристоклий был причислен к лику преподобных для местного церковного почитания в городе Москве и Московской епархии. Память преподобного Аристоклия, старца Московского, совершается в день его представления - 24 августа/6 сентября.

Тропарь, глас 4-й:

Процвел еси яко финикс на святей горе Афонстей/ и яко кедр на земли русстей умножился еси,/ Духа Святаго стяжав чистотою богоугоднаго жития/ и мир Христов воцарися в душе твоей,/ преподобне отче Аристоклие,/ моли Христа Бога/ спастися душам нашим.

Кондак, глас 8-й:

Новою звездою на небе церковнем возсиял еси,/ прошед путь многотруднаго монашеского жития,/ подвигами добродетелей венцы нетленныя обрел еси,/ и поприще послушания во граде Москве мужественне скончал еси. / Темже и Христос Бог даром чудес обогати тя,/ преподобне отче Аристоклие,/ Афонская похвало и земли российския украшение,/ поминай нас, чтущих святую память твою.

Преподобный Силуан Афонский
(1866–1938)

В 1866 году в Тамбовской губернии Лебединского уезда Шовской волости в селе Шовском в благочестивой семье крестьянина Ивана Антонова родился мальчик, при святом крещении ребёнок получил имя Симеон. Большая и дружная семья жила бедно, однако отец, подобно многим русским крестьянам, любил оказывать гостеприимство странникам. Отец беседовал с ними о Боге и христианской жизни, и эти беседы производили сильное впечатление на восприимчивую душу отрока.

С детства Симеон трудился вместе со старшими, в меру сил помогая отцу в поле и братьям на строительных работах в помещичьем имении. Жизнь семьи Антоновых неразрывно связана с храмом, посещение которого прививало Симеону с младенчества чувство благоговения перед словом Божиим, воспитывало его в духе христианского смирения и других добродетелей. Спустя несколько лет юноша стал просить родителей отпустить его в монастырь, он хотел принять постриг в Печерской Лавре. Отец настоял на том, чтобы сын сначала поступил на воинскую службу и лишь после ее прохождения решил, кем ему быть.

Воинскую службу Симеон проходил в Санкт-Петербурге. В армии с особой силой проявился дар его мудрого совета, следуя которому, многие обрели душевный покой и благополучие. Уйдя на службу с живой верой и глубоким покаянным чувством, Симеон никогда не забывал о Боге. К тому времени чудесным образом определилось и место его будущих монашеских подвигов - Святая Гора Афон. Он часто думал об иноческой жизни и, желая хоть как-то помочь насельникам монастыря, несколько раз посылал на Афон накопленные деньги. Незадолго до окончания воинской службы Симеон решает испросить молитв и благословения отца Иоанна Кронштадтского - святого праведного Иоанна. Не застав его, он оставляет записку со словами: “Батюшка, хочу пойти в монахи; помолитесь, чтобы мир меня не задержал”.

Много лет спустя подвижник напишет: “О великий отец Иоанн, молитвенник наш! Благодарю тебя, пастырь добрый и святой, ибо ради твоих молитв я расстался с миром и пришел на Гору Афонскую, где увидел великую милость от Бога”.

Всего одну неделю Симеон пробыл дома. Собрав подарки для монастыря и необходимое в дорогу, он попрощался со всеми и отправился на Афон. Осенью 1892 года юноша прибыл на Святую Гору и был принят послушником в русский монастырь Святого Великомученика Пантелеимона.

Жизнь старца в монастыре была проста, доступна и внешне ничем не примечательна: сначала его послушанием была тяжелая работа на мельнице, на смену которой пришел хлопотливый труд эконома, заведование мастерскими, продовольственным складом, а на склоне лет - торговой лавкой.

Пройдя путь начальных иноческих испытаний, он в 1896 году был пострижен в мантию с именем Силуан, а в 1911 году - в схиму с оставлением прежнего имени.

Своих учеников он не имел и в послушании у какого-либо определенного старца не находился. “Трудно жить без старца, - говорил он впоследствии. - Неопытная душа не разумеет воли Божией, и много скорбей перенесет она прежде, чем научится смирению”. Сам он, подобно большинству монахов, воспитывался в атмосфере общей для иноков Афона духовной традиции, проводя, как того требовал многовековой уклад жизни в обители, дни в непрестанной Иисусовой молитве, длительных богослужениях в храме, постах и бдениях, частой исповеди и Причащении Святых Христовых Тайн, чтении духовных книг и труде.

Прожив сорок шесть лет в обители с общежительным уставом, подвижник никогда не стремился к уходу в затвор или к удалению в пустынь, считая, что без благоволения Божия они сами по себе являются лишь вспомогательными средствами, а не целью христианской жизни. Находясь среди людей, старец хранил ум и сердце от посторонних помыслов, очищал их от страстей для молитвенного предстояния Богу, утверждая, что это самый короткий путь ко спасению. Он много и усердно молился, прибегая преимущественно к Иисусовой молитве, которая вскоре вошла в его сердце, и стала сама совершаться в нем непрестанно. Этот дар был получен старцем Силуаном от Пресвятой Богородицы после горячей молитвы перед Ее образом.

Послушник Симеон продолжал подвиг бдения, поста и сердечной молитвы, но не покидала его и духовная борьба с новыми искушениями - тщеславием и гордостью.

Явление Господа Иисуса Христа принесло послушнику радость Пасхи, Воскресения, ощущение перехода от мрака духовной смерти к неизъяснимому свету жизни. Однажды познав Духом Святым Божественную любовь, он начинает несравненно глубже и острее переживать потерю благодати: “Кто потерял ее, тот неутомимо день и ночь ищет ее и влечется к ней. Она теряется нами за гордость и тщеславие, за неприязнь к брату, за осуждение брата, за зависть, она оставляет нас за блудную мысль, за пристрастие к земным вещам, за все сие уходит благодать, и опустошенная и унылая душа скучает тогда о Боге, как скучал отец наш Адам по изгнании из рая”.

Старец Силуан писал: “Познавшая Бога душа ничем не может удовлетвориться на земле, но все стремится ко Господу и кричит, как малое дитя, потерявшее мать: скучает душа моя по Тебе, и слезно ищу Тебя”.

Постоянно пребывая в подвиге, он воздерживался во всем и от всего, что могло бы мешать стяжанию благодати: спал мало, урывками, до двух часов в сутки, сидя на табурете, не делал послаблений в посте и ограничивал себя в еде, советуя обращавшимся к нему “кушать столько, чтобы после принятия пищи хотелось молиться”; отсекал свою волю, считая, что это приносит “пользу большую” для души. Она тоскует, молится, плачет, пребывая в борьбе, чтобы удержать благодать, но Божественный свет, если и возвращается, то ненадолго, а затем, как прежде, снова оставляет послушника. “За то страдаем мы, - пояснял старец, - что не имеем смирения. В смиренной душе живет Дух Святой, и Он дает душе свободу, мир, любовь, блаженство”. Стяжать смиренный дух “это великая наука, которую скоро не одолеешь”.

Прошло 15 лет со дня явления старцу Силуану Господа. Его ум вновь омрачается духовной бранью, “нападениями” по ночам. О том, какую душевную боль ему пришлось претерпеть при этом, подвижник говорил так впоследствии: “Если бы Господь не дал мне вначале познать, как много Он любит человека, то я и одной такой ночи не вынес бы, а их у меня было множество”.

В одну из таких ночей он с сокрушением в сердце воззвал:

Господи. Ты видишь, что я хочу молиться Тебе чистым умом, но бесы не дают мне. Научи меня, что должен я делать, чтобы они не мешали мне?

Гордые всегда так страдают от бесов, - был ему ответ.

Господи, научи меня, что должен я делать, чтобы смирилась моя душа?

И снова в сердце прозвучал ответа Бога: “Держи ум твой во аде и не отчаивайся”.

По словам старца, Господь пожалел его и Сам научил, каким образом душа должна смиряться и становиться неприступной для врагов: при приближении греховных помыслов она признает себя достойной вечной муки и нисходит во ад, чтобы силою адского пламени выжечь в себе действие всякой страсти и с чистой молитвой обратиться к Господу, уповая на спасительное действие любви Христовой и тем самым избегая отчаяния.

Это дарованное Господом откровение явилось для монаха Силуана не только чрезвычайно важным практическим указанием, но и положило начало новому этапу в его духовной жизни. Постепенно в молитве подвижника начинает преобладать скорбь о мире, не ведающем Бога. Как объяснял старец, люди забыли Господа, сотворившего их, и ищут своей свободы, не понимая, что вне истинного Источника жизни ее нет и быть не может. Свобода только в Господе, Который по милости Своей дает прибегающим к Нему благодать Святого Духа. В Нем, Святом Духе, в Его познании содержится освобождение от рабства греха и страха смерти.

Однажды беседуя с монахом - пустынником старец спросил:

Если посадят тебя в рай и ты будешь оттуда видеть, как кто-то горит в адском огне, будешь ли ты покоен?

А что поделаешь, сами виноваты, - услышал он в ответ.

Тогда старец со скорбным лицом ответил: “Любовь не может этого понести. Нужно молиться за всех”.

Старец Силуан имел нежное, сердце, умилённое любовью, наполненное чуткостью и отзывчивостью... Старец был человек глубокого подлинного смирения, в его работе можно прочесть следующие строки: “Господь много пожалел меня, и дал мне разуметь, что всю жизнь надо плакать. Таков путь Господень. И вот теперь пишу, жалея тех людей, которые подобно мне, горделивы и потому страдают. Пишу, чтобы учились смирению и обрели покой в Боге...

Кто познал Бога Духом Святым, тот от Него научился смирению, и уподобился своему Учителю, Христу Сыну Божию, и на Него стал похож...

Господи, даруй нам туне смиренного Духа Твоего Святого, как туне пришел Ты спасти людей и вознести их на небо, чтобы видели славу Твою...

О, Христово смирение! Знаю я тебя, но стяжать не могу. Плоды твои сладки, потому что они не земные...

Когда унывает душа, то, как возжечь в ней огонь, чтобы горела она любовью на всякий час? Огонь этот у Бога, и Господь пришел на землю, чтобы дать нам этого огня благодати Святого Духа, и кто научается смирению, тот имеет его, ибо Господь смиренным дает благодать Свою...

Много труда надо положить, и много слез надо пролить, чтобы удержать смиренный дух Христов; а без него угасает в душе свет жизни, и она умирает. Тело иссушить постом можно скоро, но душу смирить так, чтобы она постоянно была смиренна, не легко, и не скоро возможно...

Пресвятая Матерь Господа, испроси, Милостивая, нам смиренного духа.

Все Святые, вы живете на небесах, и видите славу Господню, и радуется дух ваш, - молитесь, чтобы и нам быть с вами. Влечется и моя душа видеть Господа, и скучает по Нему во смирении, как недостойная сего блага.

Господи Милостивый, Духом Святым научи нас смирению Твоему... Кто смирил себя, тот победил врагов”.

В любви ко всем людям старец Силуан видел уподобленне Господу Иисусу Христу, который “руки распростер на Кресте”, чтобы всех собрать. И он жил страданиями всего мира, забывая самого себя, и не было конца его молитве, призывавшей все народы Земли познать Господа Духом Святым. По глубокому убеждению старца, если бы это совершилось и люди, оставив свои увлечения, всей душой устремились бы к Богу, то изменилось бы лицо Земли и судьбы всех людей и весь мир преобразились бы “в один час”.

Вся жизнь его была сердечной молитвой “до великих слез”.

“Мир стоит молитвою, - утверждал старец Силуан, - а когда ослабнет молитва, тогда мир погибнет”. В этой молитвенной устремленности он достиг такого внутреннего состояния, при котором провидел происходящее и прозревал будущее человека, открывая глубокие тайны его души и призывая всех вступить на путь спасительного покаяния. Непрестанная молитва не оставляла подвижника до последнего часа его земных странствии.

В конце ноября 1987 года состоялось прославление старца Силуана. По благословению Святейшего Патриарха Московского и всея Руси Алексия II имя преподобного Силуана Афонского внесено в месяцеслов Русской Православной Церкви. День памяти преподобного Силуана Афонского - 11/24 сентября.

ч. 1

Ста-рец Ари-сто-клий (в ми-ру - Алек-сей Алек-се-е-вич Ам-вро-си-ев) ро-дил-ся в 1846 го-ду в Орен-бур-ге, в бла-го-че-сти-вой кре-стьян-ской се-мье. В ран-нем дет-стве Алек-сей по-те-рял от-ца.

В де-ся-ти-лет-нем воз-расте по-сле тя-жё-лой бо-лез-ни у маль-чи-ка от-ня-лись но-ги. Мать Алек-сея Мат-ро-на слёз-но мо-ли-ла свя-ти-те-ля Ни-ко-лая Чу-до-твор-ца об ис-це-ле-нии сы-на, дав обет по-свя-тить сы-на Бо-гу, а са-мой, по до-сти-же-нии сы-ном ино-че-ско-го воз-рас-та, уй-ти в мо-на-стырь.

В день празд-но-ва-ния свя-ти-те-ля Ни-ко-лая 6 де-каб-ря Алек-сей чу-дес-но ис-це-лил-ся. Ко-гда сы-ну ис-пол-ни-лось сем-на-дцать лет, Мат-ро-на уда-ли-лась в мо-на-стырь.

В 1876 го-ду, сра-зу по-сле смер-ти же-ны, Алек-сей Ам-вро-си-ев от-пра-вил-ся на Свя-тую Го-ру Афон и по-сту-пил в Рус-ский Свя-то-Пан-те-ле-и-мо-нов мо-на-стырь. 11 мар-та 1880 г. он был по-стри-жен в ман-тию с име-нем Ари-сто-клий, в честь кипр-ско-го свя-щен-но-му-че-ни-ка Ари-сто-к-лия Са-ла-мин-ско-го.

2 де-каб-ря 1884 го-да мо-нах Ари-сто-клий был ру-ко-по-ло-жен во иеро-ди-а-ко-на, а 12 де-каб-ря то-го же го-да - во иеро-мо-на-ха. 12 фев-ра-ля 1886 го-да иеро-мо-нах Ари-сто-клий по-стри-жен в схи-му без пе-ре-ме-ны име-ни.

В 1887 го-ду отец Ари-сто-клий при-во-зил в Моск-ву мас-лич-ную ветвь с ме-ста усе-че-ния св. вмч. Пан-те-ле-и-мо-на Це-ли-те-ля. С 1891 по 1894 на-сто-я-тель по-дво-рья Афон-ско-го Свя-то-Пан-те-ле-и-мо-но-ва мо-на-сты-ря. В те го-ды по-дво-рье раз-ме-ща-лось в неболь-шой го-род-ской усадь-бе на Боль-шой По-лян-ке - ее в сен-тяб-ре 1879 го-да по-да-ри-ла мо-на-сты-рю из-вест-ная бла-го-тво-ри-тель-ни-ца Аки-ли-на Алек-се-ев-на Смир-но-ва.

Несколь-ко лет отец Ари-сто-клий воз-глав-лял по-дво-рье и был на-сто-я-те-лем ча-сов-ни свя-то-го ве-ли-ко-му-че-ни-ка и це-ли-те-ля Пан-те-ле-и-мо-на. Ста-рец об-ла-дал да-ром ис-це-ле-ния и про-зор-ли-во-сти и при-ни-мал еже-днев-но сот-ни лю-дей, нуж-да-ю-щих-ся в по-мо-щи. Мно-го-чис-лен-ные по-жерт-во-ва-ния ве-ру-ю-щих ста-рец раз-да-вал страж-ду-щим, опла-чи-вал обу-че-ние де-тей из бед-ных се-мей.

Ста-ра-ни-я-ми от-ца Ари-сто-к-лия с 1888 го-да на по-дво-рье на-чал из-да-вать-ся жур-нал «Ду-ше-по-лез-ный со-бе-сед-ник», ко-то-рый рас-ска-зы-вал о жиз-ни рус-ских мо-на-хов на Свя-той Го-ре, зна-ко-мил с жиз-не-опи-са-ни-я-ми афон-ских по-движ-ни-ков, с пись-ма-ми стар-цев к сво-им ду-хов-ным ча-дам. Бла-го-да-ря из-да-нию жур-на-ла рус-ские мо-на-сты-ри на Афоне ста-ли по-пол-нять-ся но-вы-ми по-слуш-ни-ка-ми, на щед-рые по-жерт-во-ва-ния рос-си-ян вос-ста-нав-ли-ва-лись по-стра-дав-шие от по-жа-ров мо-на-стыр-ские по-строй-ки, воз-во-ди-лись но-вые хра-мы.

В 1894 го-ду по-сле лож-но-го до-но-са стар-цу при-шлось по-ки-нуть Моск-ву и вер-нуть-ся на Афон.

В 1909 го-ду со-бор ду-хов-ни-ков Свя-то-Пан-те-ле-и-мо-но-ва мо-на-сты-ря вновь на-зна-чил стар-ца Ари-сто-к-лия на-сто-я-те-лем Афон-ско-го по-дво-рья, и с 29 но-яб-ря 1909 го-да ста-рец пре-бы-ва-ет в Москве. По воз-вра-ще-нию стар-ца ты-ся-чи лю-дей вновь ста-ли при-хо-дить на по-дво-рье.

С 1909 по 1918 гг. на по-дво-рье бы-ли по-стро-е-ны два трех-этаж-ных зда-ния. В од-ном из них раз-ме-сти-лась биб-лио-те-ка. Дру-гое бы-ло от-да-но под бо-го-угод-ные за-ве-де-ния, а на тре-тьем эта-же в од-ной из уг-ло-вых ком-нат ба-тюш-ка устро-ил до-мо-вую цер-ковь в честь осо-бо по-чи-та-е-мой и лю-би-мой им ико-ны Бо-жи-ей Ма-те-ри «Ско-ро-по-слуш-ни-ца». Храм был освя-щен уже по-сле смер-ти стар-ца - 30 сен-тяб-ря 1918 го-да чин освя-ще-ния со-вер-шил свя-тей-ший пат-ри-арх Мос-ков-ский и всея Ру-си .

24 ав-гу-ста/6 сен-тяб-ря 1918 ста-рец по-чил о Гос-по-де.

От-пе-ва-ли иерос-хи-мо-на-ха Ари-сто-к-лия три мос-ков-ских вла-ды-ки: епи-скоп , епи-скоп (Тур-ке-ста-нов) и епи-скоп Иоасаф, на-сто-я-тель Бо-го-яв-лен-ско-го мо-на-сты-ря, ис-пол-няв-ший в то вре-мя обя-зан-но-сти мит-ро-по-ли-та Мос-ков-ско-го.

Пер-во-на-чаль-но ста-рец Ари-сто-клий был по-хо-ро-нен в мра-мор-ном скле-пе усы-паль-ни-цы по-дво-рья. Од-на-ко по-сле ре-во-лю-ции все мо-на-стыр-ские вла-де-ния под-ле-жа-ли на-цио-на-ли-за-ции, а до-мо-вые церк-ви - лик-ви-да-ции. На по-дво-рье на-ча-лись обыс-ки, аре-сты, кон-фис-ка-ции. В ян-ва-ре 1919 го-да был аре-сто-ван на-сто-я-тель Пан-те-ле-и-мо-но-вой ча-сов-ни иеро-мо-нах Ма-ка-рий. По-это-му ду-хов-ные ча-да стар-ца при-ня-ли ре-ше-ние о его пе-ре-за-хо-ро-не-нии, и в 1923 го-ду иерос-хи-мо-нах Ари-сто-клий был пе-ре-за-хо-ро-нен на Да-ни-лов-ском клад-би-ще Моск-вы.

В 2001 го-ду Си-но-даль-ная ко-мис-сия по ка-но-ни-за-ции свя-тых Рус-ской Пра-во-слав-ной Церк-ви, изу-чив по-сту-пив-шие ма-те-ри-а-лы, сде-ла-ла за-клю-че-ние, что пре-пят-ствий для про-слав-ле-ния стар-ца иерос-хи-мо-на-ха Ари-сто-к-лия в ли-ке пре-по-доб-ных как мест-но-чти-мо-го мос-ков-ско-го свя-то-го нет.

Ле-том 2004 на Да-ни-лов-ском клад-би-ще бы-ли об-ре-те-ны свя-тые мо-щи стар-ца.

6 сен-тяб-ря 2004 го-да ста-рец Ари-сто-клий был про-слав-лен в ли-ке мест-но-чти-мых свя-тых Моск-вы и Мос-ков-ской епар-хии. На Бо-же-ствен-ной ли-тур-гии, со-вер-шен-ной свя-тей-шим пат-ри-ар-хом Мос-ков-ским и всея Ру-си Алек-си-ем II в Успен-ском со-бо-ре Крем-ля в со-слу-же-нии мит-ро-по-ли-та Ка-луж-ско-го и Бо-ров-ско-го Кли-мен-та, ар-хи-епи-ско-пов Ист-рин-ско-го Ар-се-ния, Вла-ди-мир-ско-го Ев-ло-гия, Оре-хо-во-Зу-ев-ско-го Алек-сия, епи-ско-па Дмит-ров-ско-го Алек-сандра, мос-ков-ский ста-рец был при-чис-лен к ли-ку пре-по-доб-ных.

За пат-ри-ар-шим бо-го-слу-же-ни-ем бы-ло огла-ше-но «Опре-де-ле-ние о ка-но-ни-за-ции в ли-ке мест-но-чти-мых свя-тых пре-по-доб-но-го Ари-сто-к-лия (Ам-вро-си-е-ва), стар-ца Мос-ков-ско-го (1846-1918)».

13 но-яб-ря 2004 го-да свя-тые мо-щи пре-по-доб-но-го Ари-сто-к-лия бы-ли пе-ре-не-се-ны крест-ным хо-дом из Свя-то-Да-ни-ло-ва мо-на-сты-ря на Афон-ское по-дво-рье Моск-вы.

Сей-час мо-щи пре-по-доб-но-го пре-бы-ва-ют в хра-ме свя-то-го ве-ли-ко-му-че-ни-ка Ни-ки-ты на Афон-ском по-дво-рье Моск-вы.

Старец Аристоклий родился на Урале в благочестивой крестьянской семье, предположительно в 1838 году, при крещении был назван Алексеем. Отца Алексей потерял в раннем детстве. В десятилетнем возрасте после тяжёлой болезни у него отнялись ноги. Матушка Алексея, Матрона, долго слёзно молила святителя Николая о предстательстве пред Господом об исцелении сына, в те дни дала обет уйти в монастырь, как только сын войдет в иноческий возраст, и в этой жизни с ним больше не встречаться. В день празднования святителя Николая, 6/19 декабря произошло чудесное исцеление Алексея. Когда сыну исполнилось семнадцать лет, Матрона удалилась в монастырь, а Алексей по благословению матери отправился на Святую Гору Афон. При постриге послушнику Алексею было дано имя Аристоклий, в честь Кипрского священномученика пресвитера Аристоклия Саламинского. Более четверти века подвизался иеромонах Аристоклий в русском Свято-Пантелеймоновом монастыре на Святой Горе, а в середине 1880-х годов был направлен в Москву на подворье Афонского Свято-Пантелеимонова монастыря, расположенное на Большой Полянке. Десять лет он возглавлял подворье и был настоятелем часовни святого великомученика Пантелеймона. Люди тянулись к доброму пастырю, по молитвам которого совершались чудесные исцеления больных. Старец вразумлял, наставлял, молился за своих чад, всей душой желая им спасения. Слухи о прозорливом старце быстро разлетелись по столице. Сотни людей нуждающихся в молитвенной помощи старца ежедневно бывали на подворье афонского монастыря. Многочисленные пожертвования верующих старец отдавал нуждающимся людям: оплачивал обучение детей из неимущих семей, устраивал жизнь многих людей. Благодаря стараниям старца на Афонском подворье с 1888 года начал издаваться журнал “Душеполезный Собеседник”, который рассказывал о жизни русских монахов на святом острове, знакомил с жизнеописаниями афонских подвижников, с письмами старцев к своим духовным чадам, мудрыми мыслями святых отцов. Благодаря его просветительской деятельности русские монастыри на Афоне стали пополняться новыми молитвенниками за землю Русскую. На щедрые пожертвования россиян восстанавливались пострадавшие от пожаров постройки старинных монастырей, возводились новые храмы в честь почитаемых на Руси святых. Однако в 1894 году после ложного доноса старцу пришлось покинуть Москву и вернуться в родную обитель.

Пятнадцать лет духовные чада старца посылали письма в Синод и на Афон, в которых умоляли вернуть им любимого пастыря. Наконец собор духовников Свято-Пантелеимонова монастыря вновь назначил старца Аристоклия настоятелем подворья Афонского Свято-Пантелеимонова монастыря в Москве.

После отъезда старца в 1894 на Афон приход уменьшился, и казна опустела, не на что было ремонтировать здания.

Первоначально старец Аристоклий был похоронен в мраморном склепе усыпальницы подворья. Однако после революции все монастырские владения подлежали национализации, а домовые церкви – ликвидации. На подворье начались обыски, аресты, конфискации. В январе 1919 года был арестован настоятель Пантелеимоновой часовни иеромонах Макарий, а в 1921 году – иеромонах Феофан... Поэтому духовные чада старца в 1922 году приняли решение о его перезахоронении. Хоронили тихо, чтобы не привлекать внимания властей. Монахи вынесли гроб с нетленным телом иеросхимонаха Аристоклия из усыпальницы, погрузили на телегу и повезли на Даниловское кладбище. Очевидцы рассказывали, что голуби, которых старец при жизни любил кормить, слетелись со всех сторон и, кружась, образовали в небе живой крест. До самой могилы живой голубиный крест сопровождал старца.

– А вы уедете в другие страны, и открыто.

Я просто оторопела:

– Да ведь нет никакой возможности!

– А вам будет.

Говорил он об этом в 1918 году, незадолго до своей смерти, а случилось все по его слову в 1922 году: брат неожиданно и необъяснимо вышел из тюрьмы с предписанием высылки за границу, через несколько дней отца отпустили без всякой видимой причины, и нас отправили в Германию. Воистину это было для нас чудом. Дорогого батюшки с нами уже не было. Я часто с болью вспоминала, как за 10 дней до его кончины я была у него, и он как-то особенно тепло меня благословил: “Прощай, чадушко, прощай...” Помню, как-то в разговоре о судьбе России после революции, я ему сказала, что надеюсь на Белую Армию, которая тогда образовалась. “Нет, не надейся, – сказал батюшка, – потому что дух не тот”. Спрашивала я его о войне, которая тогда еще не закончилась, а он ответил: “А еще и другая будет... И ты узнаешь о ней в той стране, где будешь тогда... Что оружие немецкое бряцает на границе России”. Так и случилось, в Иерусалиме мы именно эти слова и прочитали. Конечно, по-английски. Батюшка дальше сказал так: “Только ты не радуйся еще. Многие русские подумают, что немцы избавят Россию от большевистской власти, но это не так. Немцы, правда, войдут в Россию и много что сделают, но они уйдут, так как еще не время будет спасения. Это будет потом, потом...” Помню, еще раньше он говорил, что я не доживу до этого времени. А Россия еще будет спасена. Много страданий, много мучений предстоит. Вся Россия сделается тюрьмой, говорил он, и надо будет умолять Господа о прощении. Каяться в грехах, и бояться творить и малейший грех. Надо всеми силами стараться творить добро, хотя бы самое малое: “Ведь и крыло мухи имеет вес, – говорил батюшка, – а у Бога весы точные. И когда малейшее на чаше добра перевесит, тогда и явит милость Свою над Россией”.

Из воспоминаний монахини Евфимии:

А как батюшка утешал меня своими беседами! Бывало, скажет: “Ах, чадо мое возлюбленное, если бы ты знала, как хочется мне спасти вас! Все бы претерпел ради вас, пусть Господь вас спасет! Только бы вас к Нему привести! Только бы вы спаслись, нет у меня большей заботы, как только привести вас ко Господу, и нет серьезнее дела на земле, как спасение души...” Батюшка всегда радовался, когда видел усердие наше, детей духовных, друг ко другу или к другим. У него была необычайная благодарность за малейшее участие со стороны другого. Удивительно он любил детей. И всегда – всегда его окружали дети, были такие приверженные к нему, что никак не хотели уходить от своего батюшки...

Бывало, старец идет из кельи двором, а уж народ его ожидает, он всех благословит, затем ему подадут ящик небольшой с кормом для голубей, и батюшка с молитвой им насыплет и благословит. И так каждое утро, а голуби – где только не усядутся, дожидаясь его. Потом старец входил черным ходом, и дети его уже ждали вместе со старшими, с парадного же впускались только взрослые. Сперва он принимал всех с детьми, а потом шел в большую комнату, всю заставленную иконами, наподобие часовни, для общего благословения. Батюшка изнемогал от народа, бывали дни, когда он принимал не одну тысячу человек.

Старец Исаия был очевидцем воскрешения по молитвам старца Аристоклия мертвой девочки, об этом он сам рассказал после смерти старца Аристоклия старцу Даниилу из Донского монастыря. Однажды к старцу Аристоклию пришла женщина, неся на руках мертвую девочку. Она рассказала, что приехали они из Рязани, так как были наслышаны о чудесах старца. Она везла ему свою больную доченьку в надежде, что батюшка исцелит ее. Но в дороге девочка скончалась. И теперь мать умоляла старца оживить дитя. Она не сомневалась в силе молитвенного предстательства старца пред Господом и с верою ждала от батюшки чуда. И чудо свершилось: по молитвам старца Аристоклия девочка ожила и исцелилась от болезни. Мать прижимала к себе ожившую дочку и не могла найти слов благодарности, а лишь повторяла: “Дай вам здоровья, батюшка, дай Бог вам здоровья!”

Господи, молитвами старца Аристоклия, спаси нас!